Андреа последнее время только и делала что пила. Вечно неспокойная, веселая, энергично жестикулирующая, шумная, постоянно закидывающая голову в приступах неудержимого смеха. Рафаэль не видел Андреа с Лас-Хадаса и нашел ее. внешность тревожаще нездоровой как с точки зрения друга, так и с точки зрения врача.
Рафаэль обратился к Максу, бродившему по сияющей комнате неприкаянным привидением:
— Андреа выглядит не очень хорошо.
Макс неопределенно кивнул:
— Она постоянно в движении… ни минуты отдыха.
Рафаэль отметил бледность кожи Андреа и лихорадочный блеск ее глаз.
— Она похудела.
— Практически ничего не ест, — безнадежно махнул рукой Макс. — Нет аппетита.
— И слишком много пьет.
— Да. Да, но что еще хуже… — Макс следил за Андреа: та, пошатываясь, весело расхаживала по гостиной — рот расплылся в бессмысленной улыбке, глаза блестели. Он вздохнул и тяжело провел рукой по лицу. — Знаешь, ничего не могу с этим поделать. Она не хочет слушать.
— Сюда, Фред, милашка. — Андреа помахала пустым стаканом. — Я засыхаю от жажды.
— Чертовы бабы, — проворчал Фред. — Пьют все как сапожники. — Он погрозил Андреа пальцем:
— Особенно вы, принцесса.
Андреа хохотнула скрипучим, как кожа, смешком.
— Дорогой, не будь занудой. Принцесса хочет пить.
Она схватила Фреда за руку и с силой притянула бутылку к своему стакану.
— Ну вот! Так-то лучше. В конце концов, праздник сегодня или не праздник? Гвин! Ты мне никогда не говорила, — неожиданно сменила тему Андреа, — что купила бронзу Ло Вечио. — Андреа поплелась через всю комнату к нише в противоположной стене, где стояла небольшая бронзовая статуэтка, — руки распростерты, шампанское выплескивается из бокала. — Грандиозно! Я ее обожаю!
Рафаэль коротко пожал плечо Фреда:
— Присмотри за ней.
— Стараюсь. — Фред снова двинулся обносить гостей.
— Не наливай ей больше.
— Сделаю, что в моих силах, капитан. Хотя это и не просто. — Фред покачал головой.
«Ну и мешанина, — подумал про себя он в неожиданном приступе черного юмора. Среди его гостей сегодня оказался новый любовник Джесс, и оснований для натянутых отношений было предостаточно. — Я чувствую себя с Рафаэлем вполне нормально, — сказал себе Фред твердо. — Я крепкий парень. И не дерьмо».
Собственно говоря, Фред был даже рад Рафаэлю, поскольку, по его мнению, если вечер будет развиваться в том же духе, то к концу наверняка потребуются услуги врача.
Глядя на бьющий фонтан, Катриона автоматически пила шампанское и стыдилась того, что настолько подавлена в такой торжественный для Джесс момент. Но художественная выставка сейчас представлялась Катрионе чем-то пустяковым, поскольку где-то уже вовсю шла война, гибли люди, и Ши был на волоске от смерти.
Что он делает в этот момент? Что с ним? Может быть, ранен, попал в плен, убит? Она представила себе Ши в аргентинской тюрьме и содрогнулась.
«А я тут распиваю шампанское в Нью-Йорке, — подумала Катриона. — О-о-о, дорогой мой, где ты сейчас?»
— Тут уж ничего нельзя поделать, — мягко сказал Рафаэль, подходя к Катрионе. — Так что постарайся не волноваться.
Он взял руку Катрионы, холодную, несмотря на то что в комнате было жарко, и сжал ее между своими твердыми теплыми ладонями. Катриона ощутила неожиданное желание прижаться к груди Рафаэля и расплакаться. В смокинге и белой манишке Геррера выглядел довольно нелепо («Точно вышибала в ночном клубе», — иронически заметила Джесс), нелепо, но на удивление по-домашнему.
— Ты не можешь ничем ему помочь, так что оставь свои беспокойства хотя бы на сегодняшний вечер. Завтра ты вернешься домой. Ты должна быть готова встретить его.
— Да, — вздохнула Катриона.
Прочитав в самолете заголовок в газете, она, повинуясь первому порыву, вскочила на ноги. Ей нельзя лететь в Нью-Йорк, она должна немедленно вернуться домой. Если с Ши что-нибудь случится, ее сразу же разыщут в Барнхем-Парке… Но самолет уже находился в воздухе, и стюардесса приказала Катрионе немедленно вернуться в кресло и пристегнуться ремнями. Возвращаться было поздно.
Катриона кивнула и попыталась улыбнуться Рафаэлю.
— Неизвестность, — объяснила она, — самая ужасная вещь.
— Разумеется.
— Понимаешь, я безумно его люблю.
— Так или иначе, — успокоил ее Рафаэль, — все уладится. Не бойся.
Сказано это было так проникновенно, что Катриона почти поверила Рафаэлю.
За последний час Джесс трижды звонила в галерею.
И опять она разговаривала с помощником мистера Вальдхейма, очень энергичным светловолосым молодым человеком по имени Лайонел. На этот раз с успехом.
— Да-да, — промурлыкал Лайонел, — не волнуйтесь. Уже прибыла и повешена. Как и хотела принцесса фон Хольценбург.
Джесс с облегчением вздохнула:
— Слава Богу!
— Расслабьтесь, — посоветовал Лайонел. — Смотрится потрясающе. Несколько отличается от остальных картин, но все равно просто замечательно. Поразительно! Вам понравится.
— Прибыла. Все хорошо, — сообщила Джесс Андреа.
— Ну вот, — счастливо отозвалась Андреа. — А что я тебе говорила? — Она протянула бокал:
— Фред, лапочка, еще шампанского.
Джесс, Рафаэль и фон Хольценбурги ехали в первом лимузине. Бледная от волнения, Джесс изо всех сил сжала челюсти, чтобы не было слышно, как стучат ее зубы.
Они прибыли в десять минут седьмого, но публика уже валила в галерею через двери, над которыми висел огромный сине-белый плакат с надписью «ДЖЕССИКА ХАНТЕР:
МЕКСИКА».
Соломон Вальдхейм поджидал их у входа. Он сгреб Джесс в свои объятия.
— Дорогая моя, да это же просто сенсация! Картина фон Хольценбургов — настоящая бомба. Атомная бомба!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115