Я, как вам известно, говорю на четырех языках.Брент невольно подхватил ее смех, но случайно брошенный на часы взгляд напомнил ему, что пора уходить.— Маюми, мне надо идти. В полночь я заступаю на вахту.Он поднялся, и Маюми тоже встала на ноги.— Ваша «нареченная» не менее требовательна, чем подруга моего несостоявшегося жениха Дэнко.— Куда более.— Почему?— Потому что она владеет моей жизнью.— И может в любую минуту потребовать ее, — с неожиданной печалью произнесла девушка.Они вместе подошли к дверям. Маюми, стоя рядом, подняла к нему голову, осторожно, чтобы не задеть ссадины, взяла его за обе руки.— Пятница будет еще так нескоро… Целых четыре дня, Брент-сан.— Да… Очень долго ждать, целую вечность.Глаза ее скользнули по его разбитым губам, по забинтованной шее, по кровоподтекам и синякам на лбу и под глазами. Маюми привстала на цыпочки, а Брент нагнулся, обхватив ее хрупкие плечики широкими ладонями. Бархатистые губы прикоснулись к его щеке.— Тут не больно, Брент-сан?— Наоборот, это лучшее в мире лечебное средство, — Брент крепче стиснул ее плечи. — Так, значит, вы сами выбираете?..Она мягко приникла щекой к его щеке.— Да, Брент-сан, сама.Его руки скользнули вдоль плеч ниже, опустились на талию, прикоснулись к изгибу бедра, и упругое тело затрепетало под его пальцами. Брент почувствовал, как бешено заколотилось у него сердце.Ему физически больно и трудно было оторваться от нее, но он с неимоверным усилием повернулся и вышел в холл, чувствуя затылком и спиной ее взгляд. Лишь после того, как он вошел в кабину лифта, щелкнул замок в двери ее квартиры.
Хотя последовавшие за этим четыре дня были до отказа заполнены делами и службой, тянулись они для Брента бесконечно долго. Поступили новые авиационные двигатели, и ликующий Йоси Мацухара торопился оснастить все свои истребители 1900-сильными моторами «Накадзима». В помощь механикам и техникам привлекли всех свободных от вахты и караулов матросов, и на летной и ангарной палубах кипела работа. В среду прибыло новое радиолокационное оборудование, а в четверг его начали монтировать.Брент бок о бок с адмиралом Алленом и полковником Бернштейном в переполненном отсеке БИЦ Боевой информационный центр.

— просторном тихом полутемном помещении — смотрел на компьютер, за которым сидел опытнейший электронщик и блестящий шифровальщик Алан Пирсон, присланный сюда РУ ВМС. Преждевременно поредевшие светлые волосы и очки с толстыми стеклами придавали этому совсем молодому человеку вид книжного червя. Он и вправду успевал перелопачивать горы научной литературы и великолепно знал и американские, и русские достижения в своей области, за что и пользовался уважением всех офицеров авианосца. В его картотеке были собраны характеристики радиолокационных полей по всем известным русским и арабским кораблям, и флотские остряки уверяли, будто Пирсон может не только засечь, что за 2000 миль от него кто-то пукнул, но и установить, был ли это Каддафи или кто-нибудь другой.— Самый лучший, — проговорил адмирал Аллен, глядя на мерцающий зеленый экран. — SLQ—32.— Ну, и что он умеет? — осведомился Бернштейн.— Он не передает, а только принимает, — сказал адмирал. — Пирсон, просветите нас, если нетрудно.Явно польщенный молодой инженер, не отрывая глаз от дисплея, произнес:— На десять порядков превосходит все, что у нас было раньше. — Он ласково похлопал по консоли. — Это компьютер UYK—19, совмещенный с системой РЭР. Память — 80 килобайт. Я уже заложил в нее характеристики всех известных нам типов кораблей противника. Как только станция засечет сигнал, я нажатием клавиши мгновенно идентифицирую судно.— А саму эту штуковину засечь невозможно? — спросил Бернштейн.— Абсолютно невозможно. Эта красотка же не подает никаких сигналов, зато сама антеннами по правому и левому борту, покрывая триста шестьдесят градусов, беспрерывно фиксирует любые поступающие извне колебания и оповещает о них.— И как же вы их читаете? — не унимался Бернштейн.— От оператора она многого не требует. Сама принимает излучения до пятисот тысяч импульсов в секунду в диапазонах от D до J, сама автоматически сравнивает их с заложенными в память частотными характеристиками противника. Всего их у нее больше двух тысяч единиц. Ну, а потом на каждую замеченную угрозу вспыхивает огонек и раздается сигнал. Оператору остается только классифицировать возможного противника и определить степень опасности.— Это тоже автоматизировано?— Разумеется, сэр. На дисплее автоматически появляются двадцать пять «угроз», а в случае надобности можно вызвать еще сто двадцать пять, заложенных в память и распределенных по нисходящей. Адмирал, — обратился он к Аллену, — скоро, кажется, нам доставят и РЛС системы РЭП?— Радиоэлектронного подавления, — пояснил Аллен израильскому разведчику и ответил Пирсону: — Сегодня она должна быть на месте. Это периферийное, дополнительное устройство «А—33».— Хорошая машина, сэр.— «Глушилка»? — спросил Бернштейн.— Точно так. Базовая модель «А—32» способна подавлять все электронные импульсы противника и в широком диапазоне и «точечно».— Но ее-то можно засечь? — сказал Бернштейн, поглаживая бороду.— Вопрос уместный, — вступил в разговор Аллен. — Она подает сигнал, который может быть перехвачен.— Иногда лучшая защита от радара — отсутствие радара. Полное радиомолчание. Все стрелки — на ноль. Мы этому научились в пустыне, — сказал Бернштейн.Аллен кивнул:— Ирвинг, вы правы: у боевых действий на море и в пустыне очень много общего. Иногда в самом деле лучше обойтись без всего этого, — он широким жестом обвел ряды компьютеров и радарных станций слежения за воздушным, надводным и подводным пространством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101