Бойцы, заслонявшие собой друзей, вовсе не собирались отступать или маневрировать вдоль бортов. Притиснувшись к могучим бревнам таранов, юноши один за другим вспрыгнули на них и немедленно стали отважными букашками карабкаться на нос галер. Их встретили новые стрелы и гребень из копий, но то были уже знакомые, привычные трудности. Цепляясь за мельчайшие выступы и отмахиваясь одновременно от врагов, бойцы упорно ползли вперед. На кораблях вспыхнуло смятение. Кто-то пытался отскочить от надвигавшейся угрозы, иные, наоборот, воинственно проталкивались на нос, возникшая свалка лишь усугубляла дело.
Галеры по-прежнему неслись по пятам баркасов. По-прежнему ритмично бубнили барабаны, шевелились тяжелые весла, копошилась темная масса солдат. Изменилось совсем чуть-чуть – на борт проникла погибель. Так некоторые насекомые подкладывают гигантской гусенице безобидное яйцо. Кто в эту минуту поверит, будто крошечный вылупившийся червячок сожрет великана изнутри без остатка? Как понял Шагалан, на кораблях размещались главным образом стрелки, рукопашная схватка в их планы не входила. Иначе как объяснить то опустошение, что учинили на палубах одинокие бойцы? Мелонгов было в десяток раз больше, они сплошной стеной наваливались на смельчаков, захлестывали их… и рассыпались в стороны. Северная галера скользила уже сравнительно недалеко от сопки разведчиков. Шагалан наблюдал, как ребята, окруженные сферами мерцающей стали, сами наседают на варваров, алча их гнусной плоти. Показалось, он даже различил русоволосую голову Скохи. Смятение среди мелонгов превратилось в панику. Те, кто еще дерзал противиться страшным бойцам, кидались в бой и находили там смерть, остальные начали откатываться на корму.
Судя по отдельным контратакам, кто-то на кораблях тщился организовать отпор, но силы были явно неподходящие. Есть разница между расстрелом безответного врага и бросанием на мечи, не знающие устали и поражения. Впрочем, и поражения случались. Кого-то из ребят зацепили копьем в отчаянном наскоке, сшибли на палубу, накрыли толпой. Товарищи тотчас развернулись и очистили место, разметав трупы, но, очевидно, не успели. На южной же галере… Когда Шагалан глянул туда, бой кончился. Орда мелонгов весьма поредела, едва ли не ополовинилась, однако сохранила некоторый порядок. И преследовать добычу галера продолжала, хотя создавалось впечатление, что шок, полученный уцелевшими солдатами, легко не пройдет. Они не столько победили, сколько смогли отбиться, чудом укротили одиночку, рвавшего их в клочья. Каково теперь было схлестнуться с множеством подобных воинов?
На севере тоже вскоре все завершилось. Правда, в пользу другой стороны. Неистовый натиск лишь двух бойцов превратил имперцев в стадо трусливых тварей. Отчаявшись выстоять, варвары пытались молить о пощаде, жуткие противники не обращали на это никакого внимания, рубили и сдающихся, и сражающихся. Последние, загнанные на корму, в ужасе сами прыгали в воду, надеясь так спасти жизни. Смолк надрывавшийся барабан. Ряды весел по инерции еще двигались, но единый ритм надломился и принялся рушиться, чем дальше, тем заметнее. Огромная масса галеры неуклонно теряла скорость. На черной от тел и крови палубе двое победителей да насмерть перепуганный кормщик. Русый парень, в котором уже сложно было не признать Скоху, что-то кричал моряку, размахивая руками. Вероятно, они пробовали вновь разогнать корабль для атаки на вторую галеру. Получалось плохо, точнее сказать, не получалось совсем. Скоха прекрасно управлялся со своей рыбацкой лодкой, но командование тяжелым монстром, кажется, требовало несколько иных навыков.
Такие маневры и схватки заняли не более четверти часа. И все это время оба баркаса, вспенивая воду, выгребали к берегу. Наверняка, налегая на весла, ребята то и дело посматривали назад, туда, где братья вели за них неравный бой. Каждая жертва отзывалась в сердцах, но помочь дерущимся было нельзя. Наоборот, дабы жертвы не стали напрасными, следовало как можно скорее достичь суши. Любой понимал – их битва только начинается. Шагах в двухстах от цели южная галера таки сблизилась на расстояние выстрела. Снова заполнили воздух стрелы и копья, хотя с первыми залпами их было не сравнить. Похоже, лучники отныне примитивно боялись слишком тесно сходиться с противником, поливая его с предельных дистанций. Стрелы ложились неточно, редко и серьезных проблем не доставляли. Да и до берега уже рукой подать…
– Вот теперь смотри в оба, брат, – тихо произнес Шагалан. Разворачивающиеся страсти заворожили укрывшихся на сопке, лишь привычка разведчика понуждала регулярно озирать окрестности.
Передовой баркас еще не успел нащупать днищем насыщенный галькой песок, как ребята, взметая тучи брызг, посыпались из него в воду. И в ту же секунду сопки ожили. Будто из подземных убежищ, вроде того, что спасло Шагалана с Эрколом, поднялись ряды воинов в кожаных доспехах. По трем ближайшим к бухте холмам зазмеились цепи. Взвыли рога, и все дружно вскинули оружие.
– Лучники, – прорычал Кабо. – Сотни две. А где же основные рубаки Гонсета?
– Подоспеют и они, брат, не сомневайся, – отозвался Шагалан. – Вот только ребятам бы сейчас не глупить, не колотить в приготовленную для них стену, а рвануть вдоль побережья. Хоть бы и сюда, к нам. Ведь у мелонгов здесь никого, они вынужденно потянутся следом, теряя строй и позиции.
– Вольно рассуждать, брат. То, что здесь шаром покати, известно тебе, но не Эскобару. Он-то вправе подозревать засаду на всех сопках, а как действовать тогда?
Командор, чья фигура в черном плаще и черненых латах появилась из моря в числе первых, не колебался ни мгновения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105