бесспорно, готовые к бою. Очнулся даже граф Ронфрен, гремя, завозился со своими латами. Схватив оружие, кинулись к воротам. Стычка, к счастью, не состоялась – быстро обнаружилось, что возглавляет подошедший отряд Опринья. По словам старого солдата, атаман Сегеш поручил ему отобрать самых преданных повстанцев из тех, кого война еще занимала сильнее легкой добычи. В итоге три десятка человек отправились к Сегерхерду, невзирая на сумерки.
– Чаяли новую баталию здесь застать, – объяснил Опринья в воротах, – помочь спешили. Хвала Творцу, вижу, сладились вы без крови.
Шагалан покосился на трясущегося рядом градоначальника, затем на ухмыляющиеся в отсветах факелов физиономии ватажников.
– Город сдался без боя, брат. А потому и разграблению не подлежит. Спасибо за желание помочь, но чем вы сейчас намерены тут заняться?
– Неужели вы оставите нас ночевать за стенами, друзья? – развел руками Опринья. – Если уж не случилось сражаться, мы хотя бы охраним ваш покой. Выспались бы, не вздрагивая от каждого шороха. Мыслимо ли доверять этим трусливым лавочникам?
– Он прав, брат, – шепнул Кабо Шагалану. – Ребятам нужен отдых, они с ног валятся. А ватажники послужили бы надежной защитой от возможных выходок жителей.
– Каких таких выходок ты ожидаешь от этих запуганных всем творящимся людей?
– И трусость подчас толкает на безумные поступки. Нападение же на спящих бойцов способно кому-то показаться не столь уж безумным.
– Допустим, – проворчал Шагалан. – Допустим, ватажники защитят нас от горожан, дадут отоспаться. Но кто защитит тогда горожан от ватажников?.. Ладно, братья. – Он повернулся к Опринье: – Входите в город, ночуйте здесь. Теперь на вас ложится охрана стен… и нашего лагеря. Только одно условие, удальцы, – без разбоя, насилия или чего подобного.
Восторжествовавшие повстанцы ощутимо приуныли.
– Кто-то из нас постоянно будет на улицах, – добавил разведчик. – Если заметим какое бесчинство… не взыщите. И прежняя дружба в счет не пойдет. Всем ясно или растолковывать?
Вопреки опасениям, остаток ночи прошел спокойно. Впрочем, поутру градоначальник пожаловался-таки на беспорядки: драка, разнесшая кабак и пару голов, три кражи, две обиженные женщины… Шагалан лишь снисходительно отмахнулся от этого скромного списка, а старик и не настаивал.
Нельзя сказать, что ребята полностью оправились от пережитого, но откровенно уже никто не шатался. Они получили свежее белье, обильную еду и отдохнувших лошадей. Война могла продолжаться. Покинув стены Сегерхерда, маленький отряд вновь выехал на тракт. Дальнейший путь под заморосившим дождем занял три дня и потребовал серьезных усилий как от бойцов, так и от их лошадей. Набранные где попало, загнанные животные не всегда выдерживали, – не имейся подмены, бойцы рисковали бы закончить поход пешком. Со стороны вооруженных людей сложностей, напротив, не возникло.
Гердонез закипал прямо на глазах, преображаясь едва ли не с каждым часом. Пикеты, столь щедро усыпавшие дороги, исчезли совершенно. Вместо них там и сям в изобилии шныряли какие-то хмурые группы из подозрительных личностей – разбойники, стражники, бродяги, крестьяне перемешались в причудливую кашу. Никто никому не доверял, любой опасался всякого, а тот регулярно подтверждал справедливость подобного отношения. Власть, успевшая понемногу стать привычной, закачалась. Монолитные имперские стены нежданно-негаданно пошли трещинами, и из них полезла разнообразная, иногда неприглядная публика. Ночной горизонт теперь расцвечивали отблески множества пожаров, днем они напоминали о себе столбами густого дыма. Как угадывалось, не прерывая марша, кто-то упивался развеселым грабежом, кто-то аккуратно сводил счеты, вырезая обидчиков, города отпихивались от моментально расплодившихся ватаг и враз осмелевших баронов. Кое-где уже подавали голос местечковые вожди, самозваные правители и проповедники-еретики. А поверх кучилось облако чудовищных слухов и звериных страхов. Не очень понятно, что за светлое будущее родится из такого варева, пока впечатления оптимизма не внушали.
Первопричина же нынешних потрясений тем временем неуклонно приближалась к столице. Как ни агрессивны были давнишние и новоявленные ватаги, маленький отряд они единодушно обходили стороной. Любопытство выказывалось, порой вдали гарцевали всадники, чумазые бородатые морды то и дело высовывались из кустов, пялились вдогонку. Разбойникам, возможно, не всегда хватало ума, зато чутье не подводило – вставать на пути необычных воинов никто не отважился. От темных, бесстрастных лиц, потрепанных доспехов и настороженного оружия точно шла какая-то незримая волна, не ломавшая, а испепелявшая любую встречную угрозу в зародыше. Ощутив эту волну, лиходеи, ворча, освобождали дорогу, крестьяне на всякий случай отвешивали поклоны. Стража южных ворот Ринглеви задергалась, рассмотрев гостей. Долг требовал тщательной проверки, инстинкт вопил, что ТАКОЕ останавливать нельзя! Отряд шел прямо, не спеша и не сбавляя скорости. Толпившиеся на въезде в город путники с неожиданной для самих себя кротостью расступались, рявкнувший было ругательство купец, обернувшись, осекся на полуслове. Никто– не знал этих странных юношей, но здесь чувствовался иной уровень; связываться с ними желания не возникало. Растерявшиеся стражники поглядывали на десятника, тот же впал в прострацию от неразрешимости задачи. В конце концов всадники так и проследовали через ворота, не задерживаясь, солдаты сделали вид, будто вовсе никого не заметили. Кто-то из ушлых торговцев попробовал вроде пристроиться к отряду, но заклятие невидимости, наверное, тотчас утратило силу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105