Для этого необходимо, во-первых, чтобы у пролетариата был союзник,
заинтересованный в решительной победе над царизмом и могущий быть
расположенным к тому, чтобы принять руководство пролетариата. Этого
требовала сама идея руководства, ибо руководитель перестает быть
руководителем, если нет руководимых, вождь перестает быть вождем, если нет
ведомых. Таким союзником считал Ленин крестьянство.
Для этого необходимо, во-вторых, чтобы класс, борющийся с пролетариатом
за руководство революцией и добивающийся того, чтобы самому стать ее
единственным руководителем, -- был оттеснен с поприща руководства и
изолирован. Этого также требовала сама идея руководства, исключающая
возможность допущения двух руководителей революции. Таким классом Ленин
считал либеральную буржуазию.
"Последовательным борцом за демократизм, писал Ленин, может быть только
пролетариат. Победоносным борцом за демократизм он может оказаться лишь при
том условии, если к его революционной борьбе присоединится масса
крестьянства" (там же, стр. 65).
И дальше:
"Крестьянство включает в себя массу полупролетарских элементов наряду с
мелкобуржуазными. Это делает его тоже неустойчивым, заставляя пролетариат
сплотиться в строго классовую партию. Но неустойчивость крестьянства
коренным образом отличается от неустойчивости буржуазии, ибо крестьянство в
данный момент заинтересовано не столько в безусловной охране частной
собственности, сколько в отнятии помещичьей земли, одного из главных видов
этой собственности. Не становясь от этого социалистическим, не переставая
быть мелкобуржуазным, крестьянство способно стать полным и радикальнейшим
сторонником демократической революции. Крестьянство неизбежно станет
таковым, если только просвещающий его ход революционных событий не оборвется
слишком рано предательством буржуазии и поражением пролетариата.
Крестьянство неизбежно станет, при указанном условии, оплотом революции и
республики, ибо только вполне победившая революция сможет дать крестьянству
все в области земельных реформ, все то, чего крестьянство хочет, о чем оно
мечтает, что действительно необходимо ему" (Ленин, т. VIII, стр. 94).
Разбирая возражения меньшевиков, утверждавших, что подобная тактика
большевиков "заставит буржуазные классы отшатнуться от дела революции и тем
ослабит ее размах", и характеризуя их, как "тактику предательства
революции", как "тактику превращения пролетариата в жалкого прихвостня
буржуазных классов", Ленин писал:
"Кто действительно понимает роль крестьянства в победоносной русской
революции, тот неспособен был бы говорить, что размах революции ослабеет,
когда буржуазия отшатнется. Ибо на самом деле только тогда начнется
настоящий размах русской революции, только тогда это будет действительно
наибольший революционный размах, возможный в эпоху
буржуазно-демократического переворота, когда буржуазия отшатнется и активным
революционером выступит масса крестьянства наряду с пролетариатом. Для того,
чтобы быть последовательно доведенной до конца, наша демократическая
революция должна опереться на такие силы, которые способны парализовать
неизбежную непоследовательность буржуазии, то есть способны именно
"заставить ее отшатнуться" (там же, стр. 95--96). Таково основное
тактическое положение о пролетариате, как вожде буржуазной революции,
основное тактическое положение о гегемонии (руководящей роли) пролетариата в
буржуазной революции, развитое Лениным в его книге "Две тактики
социал-демократии в демократической революции".
Это была новая установка марксистской партии по вопросам тактики в
буржуазно-демократической революции, глубоко отличавшаяся от тактических
установок, существовавших дотоле в марксистском арсенале. До сих пор дело
сводилось к тому, что в буржуазных революциях, например, на Западе,
руководящая роль оставалась за буржуазией, пролетариат волей-неволей играл
роль ее пособника, а крестьянство составляло резерв буржуазии. Марксисты
считали такую комбинацию более или менее неизбежной, оговариваясь тут же,
что пролетариат должен при этом отстаивать по возможности свои ближайшие
классовые требования и иметь свою собственную политическую партию. Теперь, в
новой исторической обстановке, дело поворачивалось по установке Ленина таким
образом, что пролетариат становился руководящей силой буржуазной революции,
буржуазия оттиралась от руководства революцией, а крестьянство превращалось
в резерв пролетариата.
Разговоры о том, что Плеханов "тоже стоял" за гегемонию пролетариата,
основаны на недоразумении. Плеханов кокетничал с идеей гегемонии
пролетариата и не прочь был признать ее на словах, -- это верно, но на деле
он стоял против существа этой идеи. Гегемония пролетариата означает
руководящую роль пролетариата в буржуазной революции при политике союза
пролетариата и крестьянства, при политике изоляции либеральной буржуазии,
между тем как Плеханов стоял, как известно, против политики изоляции
либеральной буржуазии, за политику соглашения с либеральной буржуазией,
против политики союза пролетариата и крестьянства. На самом деле тактическая
установка Плеханова была меньшевистской установкой отрицания гегемонии
пролетариата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158