аграрный
вопрос, оценка момента и классовых задач пролетариата, отношение к
Государственной думе, организационные вопросы.
Несмотря на то, что меньшевики были на этом съезде в большинстве, они
вынуждены были принять ленинскую формулировку первого параграфа устава о
членстве партии, чтобы не оттолкнуть от себя рабочих.
По аграрному вопросу Ленин защищал национализацию земли. Ленин считал
возможной национализацию земли только при победе революции, только после
свержения царизма. Национализация земли в этом случае облегчала пролетариату
в союзе с деревенской беднотой переход к социалистической революции.
Национализация земли требовала безвозмездного отобрания (конфискации) всей
помещичьей земли в пользу крестьян. Большевистская аграрная программа звала
крестьян на революцию против царя и помещиков.
На иных позициях стояли меньшевики. Они отстаивали программу
муниципализации. По этой программе помещичьи земли поступали не в
распоряжение, даже не в пользование крестьянских обществ, а в распоряжение
муниципалитетов (то есть местных самоуправлений или земств). Крестьяне
должны были арендовать эту землю каждый по своим силам.
Меньшевистская программа муниципализации была соглашательская и потому
-- вредная для революции. Она не могла мобилизовать крестьян на
революционную борьбу, не была рассчитана на полное уничтожение помещичьего
землевладения. Меньшевистская программа была рассчитана на половинчатый
исход революции. Меньшевики не хотели подымать крестьян на революцию.
Съезд большинством голосов принял меньшевистскую программу.
Меньшевики вскрыли свое антипролетарское, оппортунистическое нутро в
особенности при обсуждении резолюции об оценке современного момента и о
Государственной думе. Меньшевик Мартынов откровенно выступил против
гегемонии пролетариата в революции. Отвечая меньшевикам, тов. Сталин
поставил вопрос ребром:
"Или гегемония пролетариата, или гегемония демократической буржуазии --
вот как стоит вопрос в партии, вот в чем наши разногласия".
Что касается Государственной думы, то меньшевики превозносили ее в
своей резолюции, как лучшее средство для разрешения вопросов революции, для
освобождения народа от царизма. Большевики, наоборот, рассматривали думу,
как бессильный придаток царизма, как ширму, прикрывающую язвы царизма,
которую он отбросит тотчас, как только она окажется для него неудобной.
В Центральный Комитет, выбранный на IV съезде, вошли 3 большевика и 6
меньшевиков. В редакцию центрального органа вошли одни только меньшевики.
Было ясно, что внутрипартийная борьба будет продолжаться.
Борьба между большевиками и меньшевиками после IV съезда разгорелась с
новой силой. В местных, формально объединенных организациях, очень часто с
отчетами о съезде выступали два докладчика: один -- от большевиков, другой
-- от меньшевиков. В результате обсуждения двух линий большинство членов
организации становилось в большинстве случаев на сторону большевиков.
Жизнь все больше доказывала правоту большевиков. Меньшевистский ЦК,
выбранный IV съездом, все больше обнаруживал свой оппортунизм, свою полную
неспособность руководить революционной борьбой масс. Летом и осенью 1906
года революционная борьба масс снова усилилась. В Кронштадте и в Свеаборге
восстали матросы, разгорелась борьба крестьянства против помещиков. А
меньшевистский ЦК давал оппортунистические лозунги, за которыми массы не
шли.
6. Разгон I Государственной думы. Созыв II Государственной думы. V
съезд партии. Разгон II Государственной думы. Причины поражения первой
русской революции.
Так как I Государственная дума оказалась недостаточно послушной,
царское правительство разогнало ее летом 1906 года. Оно еще больше усилило
репрессии против народа, развернуло погромную деятельность карательных
экспедиций по всей стране и объявило о своем решении созвать в скором
времени II Государственную думу. Царское правительство явным образом
наглело. Оно уже не боялось революции, видя, что революция идет на убыль.
Большевики должны были решить вопрос об участии или бойкоте II думы.
Говоря о бойкоте, большевики обычно имели в виду активный бойкот, а не
простое и пассивное воздержание от участия в выборах. Большевики
рассматривали активный бойкот, как революционное средство предостеречь народ
насчет попытки царя перевести народ с революционного пути на путь царской
"конституции", как средство сорвать такую попытку и организовать новый
натиск народа на царизм.
Опыт бойкота булыгинской думы показал, что бойкот "был единственно
правильной тактикой, которую всецело подтвердили события" (Ленин, т. X, стр.
27). Бойкот этот был удачен, так как он не только предостерег народ об
опасности царско-конституционного пути, но и сорвал думу раньше, чем она
успела родиться. Он был удачен потому, что был проведен при нарастающем
подъеме революции и опирался на этот подъем, а не при убыли революции, что
сорвать думу можно только в условиях подъема революции.
Бойкот виттевской, то есть I думы был проведен после поражения
декабрьского восстания, когда царь оказался победителем, то есть, когда
можно было думать, что революция пошла на убыль.
"Но, писал Ленин, само собой разумеется, эту победу (царя.-- Ред.) не
было еще тогда оснований считать решительной победой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158