Два санитара открыли дверцы и вытащи
ли носилки. На них лежала худенькая старушка. Она задыхалась, и в груди у н
ее булькало. «Тяжелый отек легких», Ч подумал Моррис, провожая взглядом
носилки, исчезающие в дверях приемного покоя.
Ч Надеюсь, он в хорошей форме, Ч сказал Эллис.
Ч Кто?
Ч Бенсон.
Ч А что с ним могло случиться?
Ч Они могли его обработать, Ч Эллис угрюмо уставился в окно.
«Он явно в плохом настроении», Ч подумал Моррис. А это означало, что Элли
с волнуется, Ч Моррис достаточно часто оперировал вместе с Эллисом, и вс
е это было ему хорошо знакомо. Раздражительность, еле подавляемое возбуж
дение до первого надреза и полное, даже ленивое спокойствие, когда начин
алась операция.
Ч Ну где же он, черт побери! Ч воскликнул Эллис, снова посмотрев на часы.

Чтобы переменить тему, Моррис спросил:
Ч На три тридцать все готово?
В три тридцать Бенсона должны были представить врачебному персоналу бо
льницы в особом нейрохирургическом амфитеатре.
Ч Насколько мне известно, Ч сказал Эллис, Ч демонстрацию больного буд
ет вести Росс. Только бы Бенсон был в приличной форме.
Мягкий женский голос произнес по внутреннему радио:
Ч Доктор Эллис. Доктор Эллис. Двадцать два Ч тридцать четыре. Доктор Элл
ис, двадцать два Ч тридцать четыре.
Эллис поднялся.
Ч А, черт! Ч буркнул он.
Моррис понимал, что это означает. Эллису звонили из экспериментальной ла
боратории. Вероятно, что-то стряслось с подопытными обезьянами. Весь про
шлый месяц Эллис каждую неделю делал по три операции на обезьянах, прост
о чтобы держать себя и персонал в форме.
Эллис направился к вмонтированному в стену телефону. Он прихрамывал Ч в
детстве сильно поранил правую ногу и перерезал боковой малоберцовый не
рв. Моррису всегда казалось, что это увечье сыграло определенную роль в р
ешении Эллиса стать нейрохирургом. Во всяком случае, Эллис словно бы пос
тавил себе задачу устранять всяческие изъяны, чинить неисправное. Он так
и говорил своим пациентам: «Ничего, мы вас починим». У него же самого изъя
нов хватало: хромота, ранняя лысина, подслеповатые глаза за толстыми сте
клами очков. Поэтому он казался незащищенным, и было легче прощать ему по
стоянную раздражительность.
А может быть, эта раздражительность была порождена долгими годами хирур
гической практики? Моррис не знал Ч слишком недолго сам он был хирургом.
Он смотрел в окно на стоянку. Начались часы, когда разрешалось навещать б
ольных, и многочисленные родственники въезжали на автостоянку и вылеза
ли из машин, обводя взглядом высокие корпуса. В их глазах читалась робост
ь: люди боятся больниц.
Моррис заметил, что многие лица уже загорели. В Лос-Анджелесе стояла тепл
ая, солнечная весна, но сам он оставался таким же белым, как его куртка и бр
юки, в которые он каждый день облачался в больнице. «Надо чаще бывать на во
здухе, Ч сказал он себе. Ч Например, выходить с завтраком в сад». Конечно
, он играет в теннис, но, к сожалению, только по вечерам.
Вернулся Эллис.
Ч Черт, Ч выругался он. Ч Этель разорвала швы.
Ч Как это случилось?
Этель, молодую самку макака-резуса, оперировали накануне. Операция прош
ла безупречно, и Этель вела себя удивительно тихо Ч для макака.
Ч Не знаю, Ч сказал Эллис. Ч По-видимому, как-то высвободила лапу. Так ил
и иначе, она визжит, и кость с одной стороны оголена.
Ч Она вырвала электроды?
Ч Не знаю. Но мне надо идти туда снова все зашивать. Вы один справитесь?
Ч Наверное.
Ч Вы умеете обращаться с полицейскими? Ч спросил Эллис. Ч Думаю, они не
доставят вам особых хлопот.
Ч Да, конечно.
Ч Побыстрее поднимите Бенсона на седьмой этаж и вызовите Росс. Я приду, к
ак только смогу. Ч Он посмотрел на часы. Ч Уложусь минут за сорок, если Эт
ель будет вести себя прилично.
Ч Желаю удачи, Ч сказал Моррис и улыбнулся.
Эллис нахмурился и ушел.
Не успел он скрыться из виду, как снова появилась сестра отделения скоро
й помощи.
Ч Что это с ним? Ч спросила она.
Ч Просто нервничает, Ч сказал Моррис.
Ч Оно и видно, Ч протянула сестра и посмотрела в окно, явно не торопясь у
ходить.
Моррис задумчиво глядел на нее. Он достаточно долго работал в клинике и у
мел распознавать мельчайшие оттенки, связанные со статусом ее персонал
а. Начинал он стажером без всякого статуса. Сестры в подавляющем большин
стве разбирались в медицине лучше, чем он тогда, и, уставая, даже не пытали
сь скрывать свое превосходство. («По-моему, доктор, лучше бы этого не дела
ть.»)
Со временем он стал штатным хирургом, и с той поры сестры начали относить
ся к нему с несколько большим почтением. Когда он занял должность старше
го ассистента, то работал уже с такой уверенностью, что некоторые сестры
называли его по имени. И вот теперь, когда его перевели в отделение нейроп
сихиатрических исследований, его снова называли строго официально, но с
ейчас это означало новый, более высокий статус.
Только на этот раз дело было в другом: сестра не уходила, потому что его ок
ружал ореол особенной важности Ч ведь все в клинике знали, что должно пр
оизойти.
Глядя в окно, сестра сказала:
Ч Вот он!
Моррис встал и тоже посмотрел в окно. Голубой полицейский фургон разверн
улся на стоянке и задним ходом подъехал к приемному покою.
Ч Ну, ладно, Ч проговорил Моррис, Ч сообщите на седьмой этаж, что мы сей
час поднимемся.
Ч Хорошо, доктор, Ч и она исчезла.
Два санитара открыли двери. Они ничего не знали о Бенсоне. Один из них спро
сил Морриса:
Ч Вы этого ждете?
Ч Да.
Ч В палату скорой помощи?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63