Ру вернулся на кухню. Пора было идти в зал. Из-за Дункана он так и не успел пообедать.
— Ты уверен, что мы делаем то, что нужно? — спросил Дункан.
— Нет, — ответил Ру. — Но ничего другого в голову не приходит.
Он поправил конец рулона у себя под мышкой. Они стояли перед скромным домом, расположенным далеко от Баррета, но в пределах Купеческого квартала. Дункан, который держал другой конец рулона, по-прежнему завернутого в скатерть и парусину, с беспокойством поглядел по сторонам. В этой части города было не совсем безопасно. Всего лишь через улицу начинались лачуги. Ру постучал в дверь.
— Кто там? — спросил через минуту женский голос.
— Меня зовут Руперт Эйвери, я ищу своего знакомого, купца Гельмута Гриндаля.
В двери открылся глазок, и через мгновение она отворилась.
На пороге стояла некрасивая девушка, толстая, с синими глазами и светло-каштановыми волосами, стянутыми на затылке скромной темной лентой. Она оглядела гостей с подозрением, но сказала:
— Входите и подождите внутри, сэр.
Ру и Дункан вошли в дом. Девушка повернулась, и Ру заметил, что платье на ней скромное, но хорошо сшитое и очень опрятное. Он подумал, кем она может быть, и слегка помрачнел.
— Ну что? — прошептал Дункан, когда они остались одни.
— Надеюсь, что это служанка, — только и сказал Ру.
Через несколько минут к ним вышел узкоплечий, сутулый мужчина.
— Эйвери! — воскликнул он. -Я слышал, тебя повесили.
— Помилован самим королем, — сказал Ру, — и тот, кто этому не поверит, может справиться во дворце у моего доброго друга герцога Джеймса.
Глаза Гриндаля весело сверкнули.
— Возможно, я попрошу кое-кого это сделать. — Он указал на занавешенную дверь:
— Проходите.
Покинув скромную прихожую, они оказались в прекрасно обставленной гостиной. Впрочем, из того, что Ру узнал о Гриндале по пути в Крондор, он ожидал что-то в этом духе.
Гриндаль специализировался на торговле предметами роскоши, которые было легко перевозить. Он транспортировал их через все Королевство в обычных фургонах, которые выглядели так, словно в них был обычный товар. На самом деле они содержали больше золота в расчете на квадратный фут, чем любой другой груз.
Девушка вернулась.
— Карли, принеси нам вина, — сказал ей Гриндаль и предложил гостям сесть.
Ру представил купцу своего кузена и вежливо сказал:
— Надеюсь, мы не обременили вас своим вторжением.
— Разумеется, обременили, — невозмутимо ответил Гриндаль. — Но подозреваю, что у вас есть какое-то предложение, а бывает и так, что на первый взгляд ерундовый план потом оказывался весьма занимательным. Полагаю, ваш план имеет отношение к содержимому этого огромного свертка парусины, — добавил он, бросив взгляд на рулон, который Дункан поставил рядом со своим стулом.
Девушка — Ру с растущим облегчением все больше и больше убеждался, что она служанка, — принесла поднос с тремя серебряными кубками и графином. Пригубив вино, Ру улыбнулся:
— Не самое лучшее из того, что у вас есть, но и не самое худшее, господин купец?
Гриндаль усмехнулся.
— Ты из Даркмура, и я недавно как раз думал о нем. Центр виноделия. Ну что ж, если ты сможешь меня заинтересовать, то и я откупорю бутылочку чего-нибудь редкостного. Так в чем состоит твой план и сколько золота тебе нужно?
Тон Гриндаля оставался веселым, но в его глазах Ру прочел подозрение. Такого умного человека Ру никогда не встречал; надуть его нечего было и пробовать.
Ру кивнул Дункану. Тот медленно развязал парусину, снял скатерть и, когда наконец показался шелк, отступил на шаг.
Гриндаль сразу упал на колени и осмотрел ткань. Осторожно помяв пальцами уголок, он задумался, потом развернул рулон и прикинул его площадь.
— Откуда это, ты знаешь? — спросил он.
Ру пожал плечами:
— Наверно, из Кеша.
— Да, — сказал Гриндаль. — Имперский шелк. Из него шьют одежду для кешийских «истиннорожденных» и самого Императора. Как он к тебе попал?
— Что-то вроде приза за спасение груза, — ответил Ру. — Никто не сможет доказать право собственности на него.
Гриндаль снова уселся на стул и рассмеялся.
— Еще бы. Контрабандный вывоз этого шелка за пределы Империи является уголовным преступлением. — Он покачал головой. — И вовсе не потому, что он — лучший в мире, как ты понимаешь, а потому, что истиннорожденным присуще странное чувство, будто только им принадлежит то, что связано с их историей и традициями. Им отвратительна даже мысль о том, что кто-нибудь, кроме них, будет этим владеть. А наши тщеславные нобили готовы лезть из кожи, лишь бы получить то, что им не положено.
Ру ничего не сказал. Он просто взглянул на Гриндаля.
— Ну и какой же план, связанный с этим контрабандным товаром, родился в твоей хитрой голове, Руперт? — наконец спросил Гриндаль.
— В сущности, у меня нет плана, — сказал Ру. Он рассказал о своей попытке ввезти вино из Даркмура в бочонках, и, к его большому удивлению, Гриндаль не высказался об этой идее неодобрительно. Когда он начал описывать свою встречу с Мошенниками и смерть Сэма Таннерсона, Гриндаль жестом велел ему замолчать.
— Вот сейчас, мальчик, ты коснулся главного. — Он сделал глоток из бокала. — Когда речь идет о подобном товаре, — он показал на шелк, — волей-неволей приходится иметь дело или с Мошенниками, или с теми, кто связан с Мошенниками. — Он постучал себя костлявым пальцем по подбородку. — Впрочем, в Крондоре есть портные, которые готовы дорого заплатить за шелк такого качества.
— Отчего он так ценится, если не считать запрета на вывоз? — спросил Дункан.
Гриндаль пожал плечами:
— По слухам, его вырабатывают то ли гигантские черви, то ли пауки, то ли еще какие-то фантастические создания, а не обычные шелковичные черви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136