»
Увидев, что истребитель полностью вошел в укрытие, смуглый парень бросил наконец флажки и принес от стены лесенку – не штатную «суховскую» стремянку, а простую деревянную, раздвижную. Неделю назад с нее, наверное, яблоки в саду собирали, и вот теперь мирная лестница призвана на военную службу Казак осторожно поставил одну ногу на дюраль аэродинамического наплыва, как следует схватился рукой за металлический каркас фонаря и утвердил вторую ногу на деревянной перекладине. Полдела было сделано. Переведя дух, Казак оттолкнулся от наплыва и встал на садовую стремянку второй ногой. Деревянная конструкция опасно покачнулась, но смуглый парень помог удержать ее в вертикальном положении.
– Добры ден! – поприветствовал «дирижер» Казака, увидев, что тот удержал равновесие и уже спускался вниз.
– Здравствуй, – не слишком приветливо ответил тот. – Лесенку другую найди, а? А то ведь грохнусь на фиг когда-нибудь!
– Добры ден? – не понял парень.
– Лестница! – Казак показал на деревянное сооружение и, решив использовать другой язык межнационального общения, коротко охарактеризовал:
– Бэд.
– Бэд? – парень был озадачен, но, сообразив, что беседа пошла по-английски, понимающе замотал головой:
– О ес, бэд, бэд. Вонт ту слип, ес? Казак вернулся к славянскому изъяснению.
– Плохая! – рявкнул он и демонстративно легко толкнул мизинцем в ближайшую перекладину. Как и следовало ожидать, лестница покачнулась и рухнула наземь, тут же сложившись, на что Казак с укором заметил: – Добры ден, да?
– Добры ден… – смущенно согласился парень.
* * *
Свет в пещере медленно померк: створка ворот, неторопливо катясь по порыжелым рельсам, постепенно закрывала собой панораму долины. Сбоку на стене висела коробка с ведущими к ней проводами, и невысокий человек, державший рубильник, дожидался, пока створка не встанет на положенное место, а когда это произошло, энергично подошел к Казаку.
– Здравствуйте. Я подпоручик Малошан, ваш переводчик, помощник и консультант. Все ваши вопросы и просьбы адресуйте, пожалуйста, мне. У каждого человека из вашего отряда будет такой помощник. Разумеется, вы точно так же можете обращаться и к ним, но, полагаю, удобнее будет все же общаться именно с прикрепленным офицером.
Говорил Малошан гладко и практически без акцента. Лишь изредка, перед особо сложным оборотом, его речь немного запиналась, и только тогда чувствовалось, что русский язык для подпоручика не родной.
– Здравствуйте, – ответил Казак, – и я хотел бы сразу задать первый вопрос. Почему не начато техническое обслуживание самолета? Не обижайтесь, это очень важно.
– Не обижаюсь. У нас всего одна с половиной… то есть полторы бригады хорошо квалифицированных техников. Не беспокойтесь, очередь дойдет и до вашего аппарата.
– Хорошо, тогда пусть плохо квалифицированные пока что снимут с подвесок и распакуют контейнеры с ЗИПами…
– Простите, с чем?
– Ну запчасти, инструменты всякие. Сокращение такое.
– Понятно. К сожалению, этого не получится. Неквалифицированный персонал – это добровольцы из окрестных сел. Прекрасные люди, патриоты, но в авиации смыслят мало.
Казак припомнил лихие взмахи флажков и согласно кивнул. Малошан махнул рукой:
– Пойдемте!
Вслед за подпоручиком Казак двинулся в глубь укрытия. Свод пещеры поддерживали изогнутые решетчатые фермы, с которых свисали лампочки без абажуров. Под подошвами похрустывал песок, а откуда-то издалека доносился стук дизеля. У дальней стены стоял на тонких ногах двухстоечного шасси зачехленный самолет со снятыми крыльями, чем-то отдаленно похожий на тренировочно-пилотажный ЯК, только заметно побольше.
«Ничего себе! – подумал Казак. – Неужто под учебу такие казематы городили? Вряд ли… И что это за аэроплан такой? Силуэт вроде знакомый!» Не удержавшись, он свернул к зачехленному самолету. Подпоручик заметил его порыв, но останавливать не стал и сам неторопливо пошел следом.
На брезенте оказался толстый слой пыли, непонятно даже, откуда она взялась в этой пещере. Казак ухватил за свисающий конец чехла и осторожно потянул, боясь поднять в воздух тучу трухи. Но избежать этого не удалось, и он несколько раз громко, от души чихнул, а когда протер слезящиеся глаза, то сначала им не поверил. На хвосте самолета грубой, как топором рубленной, формы, красовалась черная свастика.
Чехол соскользнул дальше вниз, и когда новые облака пыли осели, перед изумленным Казаком предстал фюзеляж «Фокке-Вульфа-190». Этот самолет явно бывал в боях – на борту виднелось несколько заплат на местах бывших пробоин, краска вокруг торчащих из обтекателя двигателя стволов пушек и пулеметов явно обгорела, и на металле лежал слой пороховой копоти. Обшивка самолета даже на первый взгляд казалась обветшалой, плексиглас кабины пожелтел и потрескался, но в общем «фокке-вульф» сохранился довольно прилично.
– Этот аэродром построили немцы, – пояснил подошедший сзади Малошан. – Как скрытный узел противовоздушной обороны, и даже некоторое время так его и использовали – отсюда поднимались истребители на перехват бомбардировщиков из Италии, что бомбили румынские нефтепромыслы. Здесь же, в горах Шар-Планина, немцы отрабатывали высадку парашютного десанта на Дрвар и полосу продлили для трехмоторных транспортников.
Казак кивнул, хотя не имел никакого понятия об упомянутом подпоручиком десанте.
– Но большой роли эта база сыграть не успела, – продолжал тот. – При Тито здесь собирались скрывать авиацию Народной Армии в случае ядерного конфликта, кое-что подновили, и сейчас у нас есть возможность с грехом пополам принимать современные самолеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148