Размышляя об этом колесе, Алан вдруг подумал о звездах, что неслись в небесах по своему бесконечному кругу. Неожиданно вспомнил канун Иванова дня, свое ощущение от неприязни, которую стала к нему испытывать Види.Он вздохнул. Что ж, тетя Бела сказала бы ему, что служанки типа Види не стоили и ломаного гроша. И напомнила бы, что он посвящен церкви и, следовательно, обречен на безбрачие. Но юноша помимо воли думал о Види, хотя и знал, что тетушка права.Когда Алан повесил упряжь на крюк и выходил из конюшен, он увидел, что стражник на одной из башен машет рукой, и услышал его громкий голос:— Они вернулись! Граф приближается!Все забегали по замку, бешено суетясь.Алан и Лэклинг нашли укрытие в углу конюшен, подальше от суеты. Оттуда они видели, как ополчение во главе с графом входит в ворота. Граф ехал на гнедом коне. Его родственник лорд Жоффрей ехал на своей чалой кобыле, в доспехах, подчеркивавших его титул, а чуть сзади молодой человек в плаще с символикой «королевских орлов». Дальше следовали капитан, два клирика и дюжина верховых, которых Алан не знал. Пешее ополчение возглавлял сержант Фелл, а за ними ползли телеги и навьюченные мулы, поднимавшие пыль.Граф остановил коня перед крыльцом, ведущим в терем. Там стояла кастелянша Дуода со свитой и молодой женой лорда Жоффрея, Альдегундой, чья беременность была уже заметна. Как только граф спешился, Лэклинг выбежал вперед, подбежал к графу и, переминаясь с ноги на ногу, стал ждать, пока тот передаст поводья капитану и пойдет поприветствовать женщин. Капитан глянул на Лэклинга отсутствующим взглядом и кивком разрешил пойти рядом, пока он вел лошадь в конюшню.Вдруг все лошади во дворе повернули головы и заржали. Один из священников был сброшен с коня, а лорд Жоффрей выругался и с трудом пришпорил свою лошадь. Только лошадь графа, рядом с которой был Лэклинг, осталась спокойной. Ужас пронизал воздух, раздался лай и отвратительное рычание. Граф Лавастин оставил женщин и торопливо сбежал по ступенькам.В распахнутые ворота въезжала телега, запряженная четырьмя волами. Впереди шел коренастый человек. Он вел быков, стараясь при этом держаться подальше от того, что было на телеге. Шестеро псов рвались с цепей в сторону солдат и зрителей, которые закричали от испуга, а некоторые даже подались назад. Но псы снова и снова с тявканьем и злобным лаем безуспешно пытались порвать толстые цепи, которыми их приковали к телеге. На ней возвышался крест из тяжелых древесных брусьев. К кресту был прикован… Не человек.Как и все, Алан подался назад, увидев пленника страшнее, чем дикие псы. Вождь народа Эйка. Байки Фелла о драконьем сердце и его проклятии казались близкими к истине.Алан видел этих созданий раньше: раскрашенные уроды, лишь частично похожие на людей, убившие несчастного добряка Гиллеса и всю братию Монастыря-на-Драконьем-Хвосте. Яркие цветные узоры украшали лицо и грудь этого существа. Костлявые пальцы оканчивались массивными белыми когтями. На левой руке красовался золотой кованый браслет, на правой — два бронзовых. Штаны из грубой кожи; узкую талию стягивает великолепный пояс с эмалевыми накладками, расшитый золотом. Обнаженная кожа выше пояса больше похожа на медную чешую, чем на живую плоть. Однако каждая черта дикого существа выдавала то, что это — высокомерный вождь; об этом говорили узкие черные глаза и грубые белые волосы, доходящие до талии и перевязанные толстым шнуром. Тонкие губы кривились в волчьем оскале. Маленькие драгоценные камни, вставленные в зубы, придавали существу необычный вид.Лодыжки были прикованы цепями к основанию креста, а запястья — к перекладине. Когда фургон, накренившись, остановился, эйка ловко изменил положение и не дал себе упасть. Огромные собаки злобно залаяли, прыгая вокруг фургона и попутно пытаясь цапнуть кого-нибудь из зрителей или друг друга. Никто не осмелился приблизиться. Эйка вызывающе оглядел двор. И конечно, все бывшие там, отпрянули назад. Многие из солдат отступили на несколько шагов, когда он, скованный, оказался среди них.Лавастин собрался продолжить разговор с Дуодой. Эйкийский вождь закинул назад голову и завыл. Собаки взбесились, с силой рванулись с цепей, заглушая невероятный вой дикаря какофоническим лаем. Черные, как безлунная ночь, твари были ужасны.С громким треском один из бортов телеги отвалился, и двое псов ринулись вперед. Один сорвался с цепи и набросился на солдата. Повалив человека наземь, чудище впилось ему в горло. В первый момент никто не смог издать и звука. Никто не двинулся. Раздались крики. Толпа кинулась врассыпную, когда собака, оставив распростертое в луже крови тело, бросилась к графу. Во дворе замка воцарились хаос и паника.Другой пес высвободиться не сумел. Он громко залаял, поняв, что цепь ему одолеть не удастся, взвыл сильнее и стал карабкаться на телегу, чтобы напасть на пленника.Время остановилось, как показалось Алану. Все увидели, что зверь напал на беззащитного пленника. Некоторые солдаты подошли к безжизненному телу товарища. Коренастый человек, ведший волов, стал бесцельно их погонять. Алан отделился от стены, почувствовав особое состояние покоя и видя только вождя-эйка и взбесившуюся тварь.Он добежал до телеги. Схватил собаку за задние ноги и изо всех сил рванул ее назад.Новый вопль поверг его в дрожь. Он споткнулся обо что-то и упал. Собака обрушилась на него. Мгновение Алан лежал неподвижно. Собака повернулась к нему, и ее когти вонзились в кафтан, касаясь тела. Алан смотрел в бешеные глаза собаки, глубокие, как темный янтарь. Раздалось рычание. Он понял, что упал совсем рядом с другим скованным животным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159