- Ну, это нам знакомо. - В том, как были произнесены слова,
чувствовалась ирония и чуть-чуть грусть. - Риск для него -
родная стихия.
- Я не договорил. Страсть к риску не главное, не может быть главным
в жизни, а Джума, кстати, думающий рисконавт. Насколько я понял, он
в последнее время многое переоценил, в том числе и свой имидж.
- Вы так считаете? - На лицо Карой легла тень задумчивости.
"Красивая женщина, - подумал Мальгин с невольным сожалением.
- Если бы не было Купавы... такая может зажечь и увлечь и всю
жизнь держать в постоянном напряжении... но далеко не каждый способен
гореть всю жизнь. А ведь она тоже одинока! - понял вдруг хирург. -
Красивые женщины зачастую одиноки, несмотря на постоянное окружение
и поклонение, а тем более женщины умные. Найти идеал для такой -
проблема почти безнадежная, особенно в условиях постоянного дефицита
джентльменов. Она права: суперменов среди нас - пруд пруди!
Романтики без догмата превосходства - ау! Правда, если разобраться,
то идеал мужчины - величина постоянная, Карой, например, судя
по всему, нужен "живой" спутник жизни, который не подавлял
бы ее своей непогрешимостью и абсолютным знанием, чтобы он стоял рядом,
а иногда и спрашивал совета - как поступить в той или иной
ситуации. По сути, она тоже очень сильный, умный, безусловно красивый
человек и имеет право на равное партнерство. Джума, кажется, понял
это слишком поздно... как, впрочем, и я. Купава ведь тоже не любит
суперменов "без страха и упрека"..."
- Что с вами? - спросила Карой, оценив его молчание, и
чисто по-женски, по привычке, поправила прическу, которая вовсе не
нуждалась в подобной операции. - У меня что-нибудь не в порядке?
Вы так пристально смотрели...
- Все в норме, - поспешил успокоить женщину Мальгин. -
Потанцуем?
Стемнело, и пространство танцевальной площадки в центре
веранды уже заиграло призрачными переливами света, превратившись в
волшебный, постоянно меняющийся замок. Музыка была слышна только в
пределах этого "замка", причем психоадаптеры проецировали
для каждой танцующей пары свою мелодию и ритм.
Настроение у Мальгина было меланхолическим, так что танцевали
они с Карой древнее замедленное танго. Женщина прижалась к нему и
вздрогнула, словно ей стало вдруг холодно. Шепнула:
- Я искала вас. - Она подняла прядь волос над
ухом и показала золотую каплю рации компьютерной связи. - Это
было нетрудно.
- Я догадался.
- Только не делайте далеко идущих выводов, а то я
разочаруюсь в вас прежде, чем наметила по плану.
Он тихо рассмеялся.
- Таких ошибок я не делаю уже давно. Впрочем, если
мне не изменяет память, то и в юности со мной такого не случалось.
- Вы умный человек, мастер, и классный специалист,
многого добившийся в жизни, но скажите... вы счастливы?
Мальгин молчал. Спина Карой напряглась. Клим тихонько погладил
ее по плечу.
- На этот вопрос я сегодня не отвечу. Сначала надо,
наверное, разобраться, что есть счастье. Всему свое время...
- И время всякой вещи под небом. Вы опасный человек,
мастер.
- Почему? - искренне удивился Клим.
- Потому что у меня начинает кружиться голова. -
Намек был весьма прозрачен, а может быть, это был вовсе не намек.
Карой говорила то, что думала, прекрасно зная, что он способен понять
ее и по взгляду.
- Мне надо идти, - сказал он спустя минуту. -
Если хотите, я провожу вас.
- Идите, я еще немного посижу.
- Вы обиделись?
- На что? Нет, все в порядке, мастер, просто хочу
побыть одна.
Мальгин на мгновение прижал женщину к себе и отвел к столику,
вырвавшись из плена музыки. На выходе оглянулся: Карой сидела совершенно
прямо, положив руки на стол, и смотрела на воду.
"Разговор с умной женщиной сродни ловле тополиного
пуха, - подумал Мальгин: - одно неосторожное движение -
и пух улетел! Учись "ловить пух" осторожно, мастер... А я,
кажется, испугался..."
Он вернулся, наклонился над ее плечом, сказал мягко:
- Не сердитесь, Карой.
- Я не сержусь, - сухо ответила она, не повернув
головы. - С чего вы взяли? Насколько мне помнится, вы только
что торопились уйти.
Он сел рядом.
- В таком случае выслушайте брюзжание человека, стоящего на пороге
зрелости. Природа вас щедро наградила, вы красивая, решительная, смелая
женщина. Но когда слабый пол начинает выполнять функции сильного -
что остается делать мужчинам? Будьте мудрее, дайте нам - даже
не право - хотя бы иллюзию уверенности в том, что решаем всегда
мы. Ведь мы изначально не должны быть слабыми, амазонки же -
только пример отклонения, подтверждающего правило.. Хотите на всю
жизнь остаться амазонкой? Тогда мы вам не нужны. А если нужны -
будьте чаще женщиной, и тогда мужчины будут спорить за право уступить
вам первенство. Стоит вам только захотеть. А говорю я это лишь потому,
что корабль моей судьбы уже разбился однажды о твердую волю сильной
женщины. Я слишком поздно понял, что всегда все знать, все уметь и
решать все может и киб-интеллект и что умение уступить и есть сила.
Простите за длинную сентенцию, иногда я бываю невыносим. Даже себе.
До завтра.
- Подождите, - быстро сказала Карой, бросив взгляд исподлобья.
Он снова присел на краешек стула.
- Она красивая?
Мальгин понял.
- Очень!
- А вы знаете, к кому она ушла? Я поняла так, что она... Кто
ее... друг?
- Наш общий пациент, - сказал Мальгин после недолгого раздумья. -
Даниил Шаламов.
Глаза у Карой сделались огромными и черными. Клим ободряюще кивнул
ей и пошел к выходу, не оглядываясь больше. Чувствовал он себя скверно
и был недоволен собой до глухой тоскливой досады.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45