Шествуя медленно и гордо, Арха прошла мимо Трона в зал с колоннами. У
бронзовой чаши на треножнике, в которой тлела горсть угольев, она
повернула и подошла к семи тронным ступеням. На самой нижней из них она
преклонила колени и коснулась лбом холодного пыльного камня, на котором
там и сям валялись мышиные кости, сброшенные сюда совами-охотниками.
- Простите меня за то, что я видела, как рассеялась ваша тьма, -
сказала Арха, не разжимая губ. - Простите за то, что я стала
свидетельницей насилия над вашими Гробницами. Вы будете отмщены. О,
Хозяева! Смерть отдаст его вам, и дух его никогда не возродится!
Но во время молитвы перед мысленным взором Архи снова встало дрожащее
сияние освещенного Подземелья - жизнь на месте смерти, и не праведный ужас
горел в ее душе, не ненависть к грабителю, а только бесконечное
изумление...
Что сказать Коссил? - спросила себя Арха, выходя из храма и поплотнее
запахивая теплый плащ. - Ничего... Пока ничего. Я - хозяйка Лабиринта. Это
дело не имеет никакого отношения к Божественному Королю и его храму. Я
расскажу обо всем, когда грабитель умрет. Может быть... Какую смерть
избрать для него? Нужно попросить Коссил присутствовать при казни... Она
так любит смотреть на умирающих... Как ухитрился он проникнуть вниз. Ключи
к дверям есть только у меня и у Коссил. Только волшебник мог открыть их.
Волшебник...
Арха остановилась, хотя ветер чуть не сбивал ее с ног.
- Да, он - волшебник, колдун с Внутренних островов, и ищет он
сломанный амулет Эррет-Акбе!
И было в этой мысли столько потрясающего величия, что Арху бросило в
жар на пронизывающем ветру. Она громко рассмеялась. Место вокруг нее и
пустыня вокруг Места - все было погружено во тьму и тишину. Ни огонька не
было видно в окнах Большого Дома, и только ветер стонал, неся на своих
крыльях крошечные невидимые снежинки.
"Если он волшебством смог открыть дверь в красной скале, то откроет и
любую другую."
Эта мысль бросила ее в холод, но не убедила. Безымянные позволили ему
войти. А почему бы и нет? Какой от него вред? Какой вред от грабителя,
который не может покинуть место преступления? Маг должен обладать силой и,
судя по всему, немалой силой, но что такое его сила против воли
Безымянных, против их Гробниц, против владык, чей Трон пуст?
Чтобы убедиться в этом, Арха поспешила в Малый Дом. Манан спал на
крыльце, закутавшись в плащ и ветхое шерстяное одеяло, служившее ему
зимней постелью. Стараясь не разбудить его и не зажигая света, Арха тихо
открыла дверь в дальней стене зала и вошла в маленькую комнатку.
Несколькими ударами кремня о кресало она высекла достаточно искр, чтобы
найти определенное место на полу. Встав на колени, она вынула из пола одну
дощечку, потом вынула из углубления кусок старой грязной материи,
нагнулась и... отпрянула назад, потому что из отверстия прямо ей в глаза
ударил луч света.
Переждав несколько мгновений, Арха снова заглянула в отверстие. Она
забыла, что маг носит на конце своего посоха свет, и теперь увидела его.
Маг был именно там, где Арха и ожидала найти его - точно под потайным
отверстием, перед загородившей ему выход из Лабиринта железной дверью.
Он стоял, положив руку на пояс и держа в другой посох, на вершине
которого светился мягкий огонек-обманка. Голова его, видимая Архе с высоты
шести футов, склонилась на бок. Одет он был обычно для зимнего
путешественника или пилигрима - короткий меховой плащ, кожаная куртка,
шерстяные гетры, шнурованные сандалии. К заплечному мешку привязана
кожаная фляга с водой. На поясе - кинжал в ножнах. Он стоял неподвижно, в
расслабленной, задумчивой позе.
Волшебник, не спеша, поднял посох и приблизил его светящийся конец к
двери, которую Арха из своего потайного отверстия не видела. Светящийся
шар изменился - он стал меньше и ярче. Волшебник заговорил. Язык его не
был понятен Архе, но более всего удивил ее голос волшебника - глубокий,
певучий бас.
Свет разгорелся, мигнул, потускнел. На мгновение он совсем погас, и
Арха потеряла пришельца из вида.
Но свет снова появился, на этот раз устойчивый и немигающий.
Заклинание мага не сработало, он отвернулся от двери. Сила, державшая его
взаперти, превзошла магию Внутренних Островов.
Он огляделся, словно обдумывая, что же делать дальше.
Туннель, в котором стоял волшебник, был шириной около пяти футов,
высотой - от десяти до двенадцати. Стены были сложены из каменных блоков,
без штукатурки, но так точно, что в щели между ними с трудом пролезал лишь
кончик ножа. Поднимаясь, стены наклонялись внутрь, образовывая сводчатый
потолок.
Маг шагнул назад, и шаг этот увел его из поля зрения Архи. Свет
погас. Подождав немного, Арха собралась уже было закрыть отверстие, как из
него снова ударил луч света. Значит, он вернулся к двери. Возможно, он
понял, что, углубившись в Лабиринт, никогда больше не найдет дорогу к
этому месту.
Волшебник тихо произнес одно слово:
- Эменн, - потом снова, но уже громче, - Эменн!
Дверные петли заскрежетали, похожее на раскат грома эхо покатилось по
туннелю, и Архе показалось, что пол под ее ногами задрожал.
Но дверь выдержала.
У волшебника вырвался короткий смешок, как у человека, который
думает: "Ну и остолоп же я!" Он еще раз внимательно осмотрел стены и
потолок, и Архе почудилось, будто он улыбается. Усевшись на пол, волшебник
снял с плеч мешок, достал оттуда сухарь и принялся жевать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42