Человек он порядочный и надежный, и места у него много». Он передаст вам привет. Просил поселить временно. Я не буду надоедать. Пока тепло, и на сеновале спать можно. А днем буду разъезжать по близлежащим хуторам и деревням.
— Это на чем же? — ехидно улыбнулся старик.
— Обещали через пару дней коня выделить. А пока на своих двоих, — и он хлопнул рукой по голенищу сапога. — Ноги у меня здоровые.
— Это я успел заметить, когда ты к дому подходил. Подумал, что с этими ногами на Берлин шагать надо, а не по нашим глухим местам такие хорошие сапоги снашивать.
Парень перестал улыбаться и уже серьезно ответил:
— А вы о моих сапогах не беспокойтесь. На фронт меня не взяли. Не знаю, может, из-за отца, а может, просто решили, что я здесь нужнее... Ну так как, приютите меня или идти к другим людям проситься?
— Чего уж там, входи. Раз сам Моравский просил, то отказу от меня не будет.
Старик направился к дому. Следом за ним пошел парень. В хате было чисто, уютно. Из-за занавески, висевшей у печи, вышла женщина. На вид ей можно было дать лет тридцать пять. Бледная, с испуганными глазами, она настороженно смотрела на гостя. Тот поздоровался и представился:
— Славин Владимир. Прибыл к вам по делу. Если не стесню, поживу у вас немного, а затем в другую деревню переберусь.
Старик взглянул на женщину:
— Ну, что стоишь? Покорми человека, небось, с дороги устал.
Вскоре на столе появились чугунок с горячей картошкой, соленые огурцы, сало. Славин покопался в вещмешке, достал поллитровку, две банки мясных консервов и холщовый мешочек с сахаром. Положил все это на стол:
— Если согласитесь, чтобы я у вас остался, буду платить деньгами.
Старик не отвечал, задумчиво глядел в окно. Он еле скрывал волнение. Чувствовалось, что приход незнакомого человека сильно встревожил его.
Славин поел, поблагодарил хозяина и хозяйку. Встал из-за стола.
— Если разрешите, отдохну с часок. У вас сено в сарае есть?
— Разумеется, добра этого припасли. Ядя, дай хлопцу постилку, хай поспит на сене...
Владимир взобрался на сеновал и, вдыхая приятный запах сена, анализировал, как прошло знакомство. Оперативные работники знали, что главарь банды Степан Федько до войны был женат. Но где теперь была его жена — неизвестно. И вот выяснилось, что она якобы живет в доме Лешика, отца Степана. Коротков и Мочалов посоветовали Славину остановиться именно в доме Лешика. Они считали, что Степан, скрывающийся под фамилией Федько, не подставит под удар отца и жену, не вздумает убирать приезжего парня, к тому же представителя власти.
Славина не смущала настороженность старика. Она понятна. Старик боялся всего, и появление нового человека, конечно, встревожило его. «Сейчас главное, — думал Владимир, глядя на соломенную крышу хлева, — прижиться здесь. Документы у меня в порядке, хозяева посмотрят и, может, успокоятся». Он представил, как в эту минуту Ядя по приказу старика наблюдает за дверью хлева, а Лешник роется в его вещмешке. «Пусть копается», — улыбнулся Владимир и, поправив спрятанный под рубашкой пистолет, приказал себе спать.
Прошло пять дней. За это время Владимир обошел все дома, договорился с хозяевами о цене на продукты, которые можно закупить. Вечером, сидя за столом при подслеповатом свете керосиновой лампы, он оживленно рассказывал, что ему удалось выторговать у крестьян.
— Поскорей бы лошадь дали. Объехал бы ближайшие хутора, а там можно и обоз заказывать.
— А много чего наторговал? — спросил старик, макая картофелину в жир на сковородке.
— В общем-то немало. Одних свиней около десятка, сала соленого, картофеля пудов шестьдесят.
— Чем расплачиваться-то будешь? В глухомани нашей деньги не в ходу.
— Знаю. Зато керосину вам надо побольше, соль требуется, сапоги резиновые, ватники. Кое-кто попросит костюмы, полушубки. Кстати, а вы ничего не хотите продать?
Старик и женщина взглянули друг на друга. Лешик вытер сальные руки, встал из-за стола и только после этого уклончиво ответил:
— Мы пока подождем. А там посмотрим. Еще не прикидывали, сколько себе надо оставить.
Славин думал о своем. От его взгляда не ускользнуло, что хозяева на ночь глядя топят печь. Там стояло несколько больших чугунов. Владимир, когда еще только входил в дом, обратил внимание на три мешка с картошкой, что стояли у стены. «Не ждут ли они гостей сегодня?» — подумал он и вслед за хозяином вышел из-за стола.
— Спасибо за вечеру. Пойду спать. — Владимир пошел к углу, где стоял карабин, взял его за ствол. — Как говорят охотники, ружье должно быть рядом с хозяином.
Старик неожиданно сказал:
— Вот ты, человече добрый, сказал, что тебя из-за батьки в армию не взяли, а винтовку, видишь ли, доверили. Это почему же?
Славин улыбнулся:
— Ты что, дед, считаешь, будто власть мне совсем не доверяет? Я же как-никак почти целый год в партизанах был, да и время сейчас такое, что винтовка у каждого сторожа есть, а я хоть и маленький, но все же представитель государственного учреждения.
— Ну, раз дали, то и таскай ее по сеновалам, — согласился дед.
Славин выпил кружку хлебного кваса и вышел из хаты...
Лешик жил зажиточно, в большом доме. К нему примыкал громадный, на две половины, хлев. Дом и огород были обнесены крепким высоким забором.
Когда Славин разговаривал с односельчанами Лешика, то уловил одну характерную особенность — все относились к деду с каким-то почтением и даже с затаенным страхом. Старались о нем не говорить, а если Владимир осторожно и интересовался им, то отвечали уклончиво. Только в одной хате, расположенной на другом краю села, хозяйка с насмешкой сказала: «А чего ты, хлопец, по дворам мотаешься?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155