Однако я опередил его. Шарахнул короткой очередью прямо по очкам. Только осколки брызнули! Быстренько забрал его документы, вот эту штучку, — Грибов показал торчащий за ремнем под стеганкой пистолет. — Дай, думаю, загляну еще в дом. Заскочил. Смотрю — на столе карта, портфель кожаный. Собрал все это и — дай бог ноги — огородами, огородами да к лесу.
Рассказчик выдержал паузу, достал кисет с табаком, свернул цигарку. Все с нетерпением ждали продолжения.
— Дальше-то что? — не выдержал Славин.
— Что было дальше, спрашиваешь? — Грибов сладко втянул в себя дымок, внимательно посмотрел на Владимира. — Так вот что было, дружище. Пришли мы в отряд, честь по чести доложили командиру. А в его землянке — начальник контрразведки из бригады. Немецкий, видать, хорошо знает. Берет он записную книжку фрица, которая оказалась среди прочих документов, начинает читать. И вдруг как рассмеется! Просто умора. Оказалось, наткнулся на довоенные записи немца, где тот расписывал каждый свой день, буквально по минутам. Там есть и такая запись:
«Подъем — шесть часов пятьдесят пять минут. Марта — семь часов ноль ноль минут — семь часов пятнадцать минут».
— Ишь ты! — улыбнулся ехавший рядом Тамков. — Для женочки ни минуты меньше, ни минуты больше. Славин не понял:
— А что он делал все это время и почему о какой-то Марте пишет?
Все дружно засмеялись. Хохот стоял на весь лес. Смущенный Владимир недоумевая смотрел на своих товарищей.
Тамков выждал, пока успокоятся, и, стараясь быть серьезным, пояснил:
— Понимаешь, Володя, когда ты станешь взрослым и женишься, у тебя тоже появится одна обязанность: будешь будить жену, чтобы она, скажем, на работу не опоздала...
— Завтрак тебе приготовила, — поддержал Грибов.
Владимир, чувствуя подвох в словах мужчин, пробурчал:
— Не понимаю, почему обязательно муж должен будить жену. Моя мама, например, сама отца будила...
Ему не дали договорить, и опять на весь лес раздался хохот. Грибов припал к гриве коня и, стараясь не выпасть из седла, хохотал до слез...
Тамков раньше бывал в этих местах и помнил, что здесь где-то затерялась заброшенная сторожка, а возле нее, и это самое главное, стоит небольшой сарай, где можно укрыть лошадей.
Оставив группу в лесу, он направился к дороге, чтобы лучше сориентироваться и разыскать сторожку. Вернулся примерно через полчаса, и маленький отряд тронулся дальше. Тамков спешил. До наступления темноты необходимо было прибыть на место. Он все время торопил:
— Побыстрее, братцы! Если стемнеет, то не найти нам той сторожки и ночевать придется в лесу.
Однако им повезло. Тамков действительно хорошо запомнил дорогу. Еще не успели опуститься сумерки, а группа уже подъехала к маленькой халупке. За ней виднелся небольшой сарай с болтавшейся на одной петле дверью и прохудившейся соломенной крышей. Тамков заглянул внутрь и включил карманный фонарик. Тут было пусто.
— Ну что, хлопцы? Ночь надвигается. Будем приспосабливаться. Сначала нужно заткнуть щели, хотя бы самые большие. А завтра подумаем, что делать с этой развалюхой.
Не в лучшем состоянии была и сторожка. Земляной захламленный пол, перевернутая вверх ножками массивная скамья, паутина да прелые листья по углам — вот, пожалуй, и все, что здесь увидели партизаны. В избушке когда-то было два небольших окошка. Теперь вместо них в стене зияли лишь пустые проемы. Дверей тоже не оказалось. А на дворе уже было темно. Все настолько утомились, что сил хватило только на то, чтобы поставить лошадей в сарай, наломать хвойных веток да завесить окна и вход в сторожку. Спать улеглись на полу.
Ночь прошла спокойно, а утром Тамков разбил свой немногочисленный отряд на группы. Одна из них должна была заняться ремонтом, другая — искать корм для лошадей. Сам же Тамков вместе со Славиным отправился на рекогносцировку, хотел уточнить, где располагаются немецкие гарнизоны.
Они шли чуть больше часа и оказались у дороги. По ней действительно часто проносились колонны немецких машин и одиночные автомобили. Чувствовалось, что фашисты здесь ничего не опасались. Тамков вытащил из-за пазухи карту, развернул ее, внимательно посмотрел и сказал:
— Километрах в трех отсюда есть небольшая деревушка. Давай махнем туда, с людьми поговорим.
Выбрав момент, когда на дороге никого не было, они перебежали на противоположную сторону. Углубившись метров на триста в лес, пошли параллельно шоссе. При мерно через километр наткнулись на проселочную дорогу. Тамков снова достал карту и, заглянув в нее, уверенно заметил:
— Эта дорога ведет к деревне.
Через полчаса они выбрались из леса. Впереди лежало поле, за ним — деревушка хат на двадцать-двадцать пять. Спрятавшись в кустах, партизаны стали наблюдать.
Прошло около часа. Ничего подозрительного разведчики в деревне не заметили. Владимир предложил:
— Андрей Леонтьевич, давайте я автомат оставлю здесь, а сам туда махну, разберусь, что к чему.
— Не торопись. Пойдешь — а там засада или на полицая напорешься. Видишь, как деревня расположена? Вокруг поле. Все как на ладони видно. Немцы любят в таких местах останавливаться. Подступы хорошо просматриваются и простреливаются.
Славин, не отвечая, смотрел в сторону деревни. Он заметил около крайнего дома какое-то движение. Увидел это и Тамков. Со двора вышла лошадь, запряженная в телегу. Подвода медленно покатила к лесу. Вскоре она проехала мимо партизан. Тамкову и Славину пришлось подвинуться чуть вправо и, маскируясь в кустарнике, идти следом за ней. Они уже успели разглядеть, что на телеге сидят два человека: старик, который правил одряхлевшей кобылой, и женщина, укутанная в теплый платок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155