– Это Соня? – спросил незнакомый мужской голос с иностранным акцентом.
– Да, это я. С кем я говорю?
– Здравствуйте, Соня, вы говорите с Максимом.
– Максим? Вы Максим из России?
– Он самый, – игриво ответил голос. – Я рад с вами познакомиться.
– Я тоже, – неуверенно произнесла Соня. Она была удивлена этим звонком.
– С приездом!.. Как вам нравится во Франции?
– Хорошо. Я вам звоню по причине Арно. Вы, может быть, волнуетесь?
– Конечно! Где он? Что случилось? Он должен уже быть у меня!
– Не надо так волноваться, дорогая Соня, с ним все в порядке, он спит.
– Спит?!
– Спит. Он немножко пьяный. Я пришел, он спит. Он проснулся и попросил меня позвонить вам, чтобы вы не волновались. Он к вам завтра приедет.
– Как же так… – растерялась Соня. – Вас никто не предупредил разве?
Ему пить нельзя!
– Не надо меня обвинять, дорогая Соня. Когда я приехал, он уже был пьяный. Я здесь ни при чем.
– Я… Извините, что я… Я подумала…
– Это не страшно, не извиняйтесь. Я за ним послежу, не надо беспокоиться ни о чем. Завтра он к вам приедет.
– Спасибо, Максим… Нехорошо как получилось… Вадим расстроится… Не пускайте папу никуда сегодня, пусть уж спит. Я… могу вас попросить?..
– Все, что угодно.
– Не позволяйте ему больше пить. Пожалуйста, сделайте все, чтобы он больше не выпил ни капли!
– Я все сделаю.
– Скажите ему, когда проснется, что я жду его завтра на обед, к двенадцати. Ладно?
– Конечно. Все будет в порядке. Я ему абсолютно скажу. Он завтра абсолютно приедет.
– Спасибо. Извините еще раз и… рада была с вами познакомиться.
Надеюсь, что мы скоро встретимся… До свидания, до встречи!
– Я тоже надеюсь на скорую встречу. И всего доброго, Соня!
– Вот так примерно… – Соня умолкла.
– Ну, – сказал Максим, – и вы узнаете мой голос?
– Я не запоминаю голоса. То есть, если бы голос был особенный, я бы запомнила, но это был нормальный голос, вежливый, довольно приятный… Как у вас, Максим.
– А у вас есть свидетели, что я вам звонил? Кто-нибудь присутствовал при разговоре? – атаковал Максим, против воли перенося свое раздражение против Пьера на Соню.
– Вы подозреваете, что моя жена лжет? – ледяным голосом спросил Пьер.
– Ну вы же подозреваете, что я лгу.
– Я вас не знаю.
– А я не знаю вашу жену. Так есть у нее свидетели этого звонка?
– Нет, – ответила Соня, ни на кого не глядя. – Пьера не было дома, он пришел позже.
– Допустим, как выражается наш хозяин, – Максим иронично поклонился в сторону Пьера, – что такой звонок был на самом деле. В котором это было часу?
– Двадцать минут шестого. Я на часы смотрела, потому что папу ждала. Он не обещал точно, все-таки со съемок, мы просто договорились примерно к четырем часам… После половины пятого я начала немного беспокоиться и дважды звонила к нему на квартиру, но телефон не ответил. А потом вы позвонили, двадцать минут шестого.
– А мы когда пришли, Вадим?
Вадим стал загибать пальцы, что-то считая.
– Примерно в то же время, должно быть, – наконец сообщил он. После пяти. В начале шестого.
– Значит, – повернулся к нему Пьер, – у Максима была возможность позвонить в это время. Ты сразу ушел?
– Сразу, – сокрушенно ответил Вадим.
– Это ничего не доказывает, – возразил Максим. – Если у меня была возможность позвонить, то это еще не значит, что я звонил!
– Не значит, – согласился Пьер, – но и не значит, что вы не звонили.
Пока ничего не говорит против этого предположения.
– Так же, как ничего не говорит против предположения, что это звонила Соня.
– Я не звонила, – сказала она твердо.
– Я тоже. Повисла пауза.
– Я не делаю таких ошибок во французском, – нашелся наконец Максим. – «Абсолютно скажу», «по причине Арно»… Ерунда какая-то.
– Верно, – сказала Соня. – Вы очень хорошо говорите по-французски, – она легонько улыбнулась Максиму, и он снова ощутил медлительный наплыв крупным планом прямо в черную сердцевину магических медовых глаз… Но вынырнул.
– И вот еще что… – добавила Соня. – Акцент… Акцент не такой, как у Максима. У Максима хорошее произношение, акцент совсем легкий. И "р" французское, даже когда он быстро говорит и волнуется. А у того, кто звонил, "р" русское, твердое, раскатистое. Кажется, это был не Максим!
– Так… – сказал Пьер. – Похоже, что у нас есть еще один русский.
– В таком случае у нас есть еще одна Соня, не забудьте, – заметил Максим.
– Знаете, что я вам скажу, – вдруг вмешалась Маргерит, – если бы меня попросили изобразить русский акцент, я бы говорила примерно так же.
– Я как раз об этом же подумал! – вскричал Вадим. – Кто-то изобразил русский акцент. Вряд ли мы имеем второго русского. Скорее мы имеем кого-то, кто хотел выдать себя за Максима! Что, собственно, и сделал.
– И за Соню? – подал вдруг голос Жерар.
– И за Соню…
– Я же говорила, с папой что-то случилось, что-то нехорошее! Надо обращаться в полицию, Пьер!
Соня вскочила. Ее била дрожь. Пьер встал, вышел в переднюю, вернулся с большой черной шалью, которой ласково укутал ее, как ребенка. Максим неожиданно поймал два взгляда, два разных и в то же время в чем-то схожих взгляда: один из них, принадлежащий Жерару, проследил за действиями заботливого супруга с угрюмой и бессильной завистью; другой, принадлежащий Этьену, бегло сопроводил взгляд отца и вспыхнул откровенной ревностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115