– И как книга пропала?
– Я не знаю. Папа потом спрашивал, не забыл ли он ее у нас. Но у нас ее нигде не было, я помню, что я ее искала.
– Значит, он не знал точно, где именно потерялась книга?
– Ну, видимо… – Соня пожала плечами. – У вас что-нибудь есть новое?
Нашли что-нибудь для Пьера?
– Не беспокойтесь, Соня, я свое дело делаю.
– Ведь это не он убил папу?.. – тихо спросила она, коротко глянув на Реми исподлобья.
– Я стараюсь это доказать.
– Я все время вспоминаю этого человека в саду. Это был не Пьер!
Поверьте мне, Реми, это был не он! Я теперь в этом абсолютно уверена. У меня даже такое ощущение, что еще чуть-чуть, и я узнаю, кто это был. Это лицо, фигуру…
– Еще немножко терпения, Соня, еще немножко. И мы его все узнаем.
Соня предложила им кофе, но Реми вежливо отказался, сославшись на дела.
Максим колебался. Соблазн остаться еще раз наедине с Соней, и… и… И что? Они были убийственно чужими, словно никогда и ничего между ними и не было.
А что, собственно, было? Так, проскользнуло чувство, взыграло желание – подумаешь, бывает. Ничего особенного, это жизнь, се ля ви.
И эта жизнь у каждого своя.
Он отказался и вышел с Реми.
– Куда сейчас? – спросил он детектива в машине.
– Вы торопитесь? Если да, я вас отвезу домой.
– А если нет?
– Тогда сделаем крюк. Мне надо повидать Пьера.
– А вас пустят? С ним свидания не разрешены.
– Меня – пустят. Мне есть что продать полиции: вашу книжечку.
Реми припарковался перед комиссариатом полиции Версаля и, предложив Максиму осмотреть в ожидании Версальский дворец, скрылся в высоких створчатых дверях комиссариата. Максим побрел в сторону дворцовой площади.
Дворец был огромен, великолепен и величествен. Булыжная дворцовая площадь неслышно отдавала цокотом копыт былых пышных конных процессий, громыханием колес золоченых карет – чтобы весь город слышал. Максим мельком подивился тщеславию Короля-Солнца, запечатленному в каждом камне помпезного здания.
Он прослонялся час, который отвел ему Реми, вокруг дворца, не столько рассматривая знаменитую достопримечательность, сколько предаваясь потоку своих размышлений. "Конечно, наличие драгоценностей в тайнике меняет все, как сказал Реми. И искать надо среди тех, кто читал книгу, кто общался с Арно. Может быть, и Пьер – не вижу никаких причин, по которым Реми его так уверенно исключил.
Если он и не пошел бы на преступление ради какого-то столика в несколько сотен тысяч франков, то драгоценности… Они могут стоить несколько миллионов, совсем другой расклад! И он думал, что они по-прежнему там, в тайнике, не зная, что дядя их уже нашел. Поэтому он решил убить его… Как он побледнел, когда Соня сказала, что папа сделал завещание на мое имя! Ну а если уж действительно это не он… Книгу мог прочитать кто угодно. И любой мог убить. Такой мотив, как миллионы, подходит всякому.
"Ну, не всякому, допустим, – возразил он сам себе. – Мне не подходит.
Нравственные ценности, мировоззрение, воспитание – все то, что называется культурой, – не позволит. Душа не позволит. Душа".
Погордившись собой мгновение, он вдруг ощутил острую тоску. Желание счастья. Такому славному парню, как он, пристало быть счастливым! А он – был ли? Формально – да. Формально – он талантливый режиссер, который уже добился успеха и добьется, он был уверен, еще большего. Богатство – пока не было, но эта приятная вещь уже где-то брезжила на горизонте. И внешне бог не обделил, и женщины у него были, даже с лихвой… И характер хороший – легкий и веселый. А вот счастлив…
Максим перебирал свою пустоватую суму счастливых мгновений – итог был жидок, протекал меж пальцев, почти ничего не оставляя.
Почему-то казалось, что для счастья ему нужна Соня.
Душа моя. Соня.
Соня, Соня, Сонечка.
Почему ты не живешь в России?
Почему ты мне не встретилась в Москве? Почему ты мне не встретилась?
Русские девочки в общем-то красивее француженок… Но эта тонкость, эта таинственная прелесть, это летучее очарование, это медлительное наслаждение от беседы и просто от созерцания – все это только в Соне, в Соне. Ты так чудесна и так недосягаема, что я устал тебя любить, устал тебя желать, устал надеяться – ты все равно безнадежна. Безнадежно не моя.
Реми уже ждал его у машины.
– Пьеру тоже показалось, что Арно к тому моменту книгу еще не читал, а только пролистал.
«А все-таки, когда я отказался остаться на кофе, Соня была разочарована…»
– Что логично на самом деле, – продолжал Реми. – Иначе бы Арно не стал трезвонить, что в этой книге интересные факты.
«И даже, пожалуй, задета…»
Реми кинул внимательный взгляд на Максима. Заметив, Максим слегка смутился и закивал:
– Там действительно интересные факты…
Детектив усмехнулся.
– А как же дядя тогда о тайнике узнал? – попытался включиться в разговор Максим..
– Вторую книгу забыли? С потерянными страницами? Вот я думаю, что Арно их и «потерял». Он просто нашел эту книгу в другой библиотеке и узнал о тайнике, только позже того, кто у него стащил первый экземпляр… Полиция выяснит, на чьи имена были выданы книги. И это будет скорее всего имя Арно Дорана.
«Все-таки я точно знаю, что Соня ко мне неравнодушна. Как бы она себя ни вела со мной, как бы она ни боялась разрушить свою жизнь с Пьером, но ее тянет ко мне, тянет!»
– Кстати, я подумал еще об одной возможности…
– О какой? – рассеянно откликнулся Максим.
–
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115