Коннор отдернул руку, словно обжегшись.
– Наверное, обед уже готов, – разочарованно проговорила Кэт.
После обеда она села рядом с Коннором, но тот вскочил и вышел из комнаты. Кэт вздохнула. Завтра надо пойти к портнихе, которую рекомендовала Марселла. А в ее комнате под стопкой фланелевых ночных рубашек ждал своего часа наряд, подаренный ей хозяйкой публичного дома. Скорее всего, рубашка ей не подойдет. Кэт почти со страхом думала о том, что придется примерить эту необыкновенную вещь.
ГЛАВА 23
Коннор был в городе, Дженни и Джимми в школе, Гретель на спевке хора, а Дидерик работал в башне, приколачивая резной карниз. С минуты на минуту он должен был закончить, так как сгущались снеговые тучи. Дом редко оставался пустым, и нельзя было не воспользоваться случаем. Кэт проскользнула в свою комнату, осторожно прикрыв дверь, как будто кто-то мог услышать и выследить ее без этих мер предосторожности. Глянула на окно: плотные зимние занавески задернуты. «Я в безопасности», – решила Кэт, извлекая из шкафчика рубашку, которую дала ей Марси. Потом, чувствуя себя дерзкой и одновременно смущаясь, она сбросила с себя всю одежду.
Когда Ольга вышла замуж, Кэт поставила туалетный столик с зеркалом в свою комнату. Она натянула через голову необыкновенное одеяние и босиком прошла к зеркалу. Глянув на свое отражение, Кэт вскрикнула. Как бы ни был мал лиф, но он мягко охватывал и поддерживал округлую грудь, розовые соски просвечивали сквозь белое кружево, подхваченное под грудью голубой лентой. Отсюда тонкий белый шелк ниспадал складками, не скрывавшими очертаний бедер и ног. Рубашка производила такое шокирующее впечатление, что Кэт вряд ли сможет показаться в ней перед Коннором. Она вспомнила охвативший ее ужас, когда Коннор вошел в домик на ранчо во время ее купания. Нет, Марси ошиблась, думая, что Кэт способна выставить себя мужчине на обозрение в такой одежде.
И все же собственное отражение гипнотизировало ее. Кэт дотронулась до груди, потом быстро отдернула пальцы. Подняв руку к волосам, она вынула шпильки. Волосы рассыпались по плечам, упали на спину, а в зеркале появилось отражение незнакомой, необузданной, пылкой женщины, которую Кэт раньше не знала. И уж тем более, это была не та Кэт, что ходила к мессе, бегала по дому, решала проблемы с рабочими на рудниках, выдавала замуж протеже своей матери и пыталась убедить людей не губить свою жизнь алкоголем. Не та Кэт, чьей лучшей подругой была сестра Фредди, и которая любила читать книги о житиях святых или о Колорадо, которая даже никогда не представляла себе, будто есть одежда, не скрывающая соски женской груди.
– Кэт!
Она похолодела. Коннор дома, и голос у него очень сердитый.
– Кэт!
Но он не знает, что Кэт здесь. Нужно постараться не шуметь. Опасаясь пошевелиться или вздохнуть, Кэт продолжала пристально смотреть на себя в зеркало широко раскрытыми глазами.
– Черт побери, Кэт, я не могу найти рубашку!
«Ругается, как всегда», – подумала она. В коридоре послышались шаги, но, к счастью, дверь была закрыта. Коннор никогда не войдет сюда и не увидит ее в этом предосудительном туалете. А сама Кэт никогда больше не пойдет в западный Брекенридж, даже чтобы вернуть эту рубашку.
– Кэт! – Коннор ударил кулаком по двери, и она распахнулась настежь. Застыв от ужаса, Кэт смотрела, как в зеркале вырисовывается его крупная фигура. – Я не могу найти чистую… – Он замолчал с потрясенным видом, едва уловив в зеркале отражение Кэт. – Боже милостливый, что это ты… откуда это у тебя… – Казалось, Коннор никогда не договорит.
– Они в корзине на кухне, – прошептала Кэт.
– Что?
– Чой доставил твои рубашки сегодня утром. – Голос у нее дрожал.
Коннор изумленно глядел на ее отражение. Марси сказала, что нужно думать о его теле, это очень важно. Он-то, разумеется, смотрит на ее тело, словно никогда не видел его раньше. Коннор осторожно положил ладони ей на плечи, и Кэт попыталась уклониться, но его пальцы сжались сильнее, а руки прижались по бокам, от чего ложбинка между грудями стала глубже.
– Боже мой, Кэт, – выдохнул Коннор и повернул ее к себе, держа на расстоянии вытянутой руки, напряженно всматриваясь в ее лицо. Теперь и Кэт могла рассмотреть его вблизи. Как и все горняки, зимой Коннор носил теплое нижнее белье. Под тканью вырисовывались сильные мускулы и выпуклость внизу живота. Не успела Кэт осознать, что это значит, как в следующий момент Коннор шагнул вперед, обнял ее и прижал к краю туалетного столика. – Ты не представляешь себе, как выглядишь, – пробормотал он.
Ну, конечно же, она знала. Кэт как раз разглядывала себя в зеркало, когда ворвался Коннор. Словно читая ее мысли, он захлопнул ногой дверь и потянул Кэт за собой, прижав ее к гладкой деревянной поверхности.
– Где Гретель? – хриплым голосом спросил Коннор.
– На спевке хора, – прошептала Кэт.
– Мы одни. – Коннор чуть приподнял ее, чтобы их бедра соприкасались. Кэт вздрогнула; горячая волна захлестнула ее от этого интимного контакта.
– Миссус! – раздался голос Дидерика.
Кэт совершенно забыла о нем и теперь смущенно смотрела на Коннора.
– Не говори ни слова, – прошептал он и прижался еще сильнее, удерживая Кэт у двери.
– Миссус! – Дидерик спустился с приставной лестницы и вошел в дом.
– Тише. – Коннор закрыл ей рот поцелуем; одной рукой он провел по волосам Кэт, а другой обхватил грудь, поглаживая пальцем сосок, видневшийся сквозь тонкое кружево рубашки. Кэт вздрогнула всем телом, в то время как Коннор раздвинул ее колени. Теперь лишь тонкий шелк служил преградой для их тел.
– Миссус, я ухожу! – крикнул Дидерик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134