С собой она взяла упиравшуюся Дженни.
– Ты обязательно должна пойти, Дженни. Ведь девочки Филдингов твои лучшие подруги. Вы столько раз вместе готовили уроки после школы.
Однако, в разговоре с миссис Филдинг выяснилось, что Дженни не составляла компании девочкам во время приготовления уроков. Позднее был учинен допрос непосредственно Дженни, которая всячески отпиралась.
– Ты, должно быть, неправильно поняла. Где же еще я могла быть?
Кэт не сомневалась, что Дженни врет, однако, решила промолчать. «Дальше будет видно, – подумала она. – Беда никогда не приходит одна», – обескураженно размышляла Кэт. Приближение суда, проблема с Дженни, о чем не хотелось говорить Коннору, у которого и без того хлопот хватало, а теперь еще и Мэри-Маргарет. Она прекратила чтение «Холодного дома» и взяла моду уходить каждый вечер сразу после мытья посуды. Вспомнив наставления матери об ответственности относительно вверенных ее заботам молодых женщин, Кэт спросила Мэри-Маргарет, куда та собирается.
– У меня свидание, – ответила учительница.
– С кем? – поинтересовалась Кэт. Мэри-Маргарет бросила на нее взор оскорбленной невинности. – Я несу ответственность за ваше благополучие, – защищаясь, объяснила Кэт. – Как же я могу выполнять свой долг, если не знаю, где вы и с кем гуляете.
– Не «гуляете», – уточнила Мэри-Маргарет, – а «встречаетесь».
Кэт нахмурилась.
– Вам не стоит беспокоиться за меня, миссис Фицджеральд. Я взрослая женщина, разумная и интеллигентная, и не нуждаюсь в том, чтобы кто-то следил за моими манерами или моральным обликом. Уверяю вас, что я никоим образом не опозорю вашу семью.
– Я в этом не сомневаюсь, – промямлила Кэт.
– Тогда почему же вы беспокоитесь?
«Что я могу сказать в ответ? Мэри-Маргарет даже не призналась, что встречается с мужчиной. Она может посещать и какой-нибудь женский научный кружок, который считает слишком мудреным для моего понимания», – сердилась Кэт.
По мере приближения дня судебного заседания Кэт волновалась все больше и, как ни старалась, не могла думать ни о чем другом. Коннор надеялся, что кресла-качалки, купленные им для присяжных, помогут в решении дела. Чарли Максвелл был уверен: пи один суд присяжных не примет решение в пользу негодяя, посмевшего оскорбить Кэт. Кэт приходила в ужас от возможного проигрыша. Все, с кем она беседовала, рассказывали, что адвокат Флемингов каждый вечер удалялся в свою комнату, чтобы покопаться в юридических книгах и записях, касающихся разбираемого дела, и оставлял указания, чтобы никто его не беспокоил даже стуком в дверь. Кэт не надеялась, что Чарли столь же прилежен. Он без конца наносил ей визиты вместо того, чтобы заниматься делом.
* * *
В ночь перед судом ударил мороз. Наутро Кэт впервые увидела великолепие превратившейся в золото листвы, трепещущей на легком ветру, который в конце сентября уже стал прохладным.
– Должно быть, это доброе предзнаменование, – сказала Кэт Коннору, когда они шли в зал суда.
– Не думаю, что это предзнаменование, – возразил Коннор. – Такое случается каждую осень.
– Вера в предзнаменования – признак примитивного ума, – раздался позади голос Мэри-Маргарет.
Кэт пожалела, что согласилась на требование этой девицы тоже отправиться на заседание суда. Уже потому, что это было нечестно по отношению к Ольге. Кэт понимала, что в этой дружбе Ольга находится в невыгодном положении. Она нашла Мэри-Маргарет, безработную учительницу из хорошей семьи, оставшуюся без средств на улицах Балтимора, и взяла ее к себе, устроила на завод мясных консервов и оказала поддержку. Потом они накопили достаточно денег, чтобы добраться до Чикаго в надежде на лучшие заработки. Но бессовестный кэбмен, которого девушки наняли, чтобы он отвез их в тот район, где можно было спять меблированную комнату, украл их багаж. Вся эта история напоминала те романы о бедных девушках-работницах, что любила читать Кэт. Уж не сочинили ли они этот рассказ?
«Завтра, – решила Кэт, – Мэри-Маргарет останется дома, а Ольга пойдет на заседание». Но на самом деле она понимала, что Ольга никогда не лишит подругу того, что та желает получить.
Составление списка присяжных не заняло много времени. Каждый раз, как адвокат противоположной стороны возражал против очередной кандидатуры, судья говорил:
– В нашем графстве не так уж много людей, которым вы можете доверить определение вины того человека, которого вы представляете. Городок наш небольшой, вы сами знаете.
– Не думаю, что он хороший судья, – шепнула Кэт Коннору.
– По-моему, мистер Дентон выглядит весьма импозантно, – заметила Мэри-Маргарет, а когда Кэт удивленно посмотрела на нее, добавила: – Сразу видно, он интеллектуал и настоящий джентльмен. Вы сами заметите, насколько его знания грамматики превосходят знания другого адвоката, и, разумеется, он говорит гораздо лучше судьи.
– Вы на чьей стороне, в конце-то концов? – спросила Кэт.
– А ну-ка, публика, успокойтесь там, – прикрикнул судья. – А вы, женщины, не можете удержаться, чтобы не посплетничать. Я сейчас отошлю вас домой, на кухню. Там ваше место. А теперь давайте перейдем к заседанию. Оно и так уже затянулось.
– Затянулось? – удивленно переспросил Бонифаций Дентон. Вид у него был удивленный, вероятно, потому, что выбор присяжных занял меньше часа. – Прежде чем я зачитаю свое заявление, ваша честь, мой клиент хотел бы возразить против того, чтобы присяжные сидели в креслах-качалках, купленных Джеймсом Коннором Маклодом.
– Ребята, вы хотите отдать назад кресла-качалки? – спросил судья у присяжных заседателей.
– Разрази меня гром, ваша честь, похоже дело окажется долгим и нудным, – сказал старшина присяжных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134