Она рассказала, что между вами было.Его бледное лицо внезапно ярко вспыхнуло.– Я не горжусь своим поступком, но я сделаю что смогу, чтобы все исправить. Ребенок же ни в чем не виноват. – Он взял ее руки в свои. – Мой долг – найти ему место в своем доме и в своем сердце. Я пойму, если ты этого сделать не сможешь, но я попрошу тебя попытаться.– Это и мой долг, – повысила голос Матильда. – Разумеется, я постараюсь. – Что касается долга, тут ее научили всему и, кстати, тому, что только выполненный долг сохраняет мир и покой. – Ты все еще ее хочешь? – тихо спросила она. – Ты совсем не жалеешь, что она приняла обет?Симон покачал головой.– Это было пламя, разгоревшееся единожды и загашенное по обоюдному согласию. Я хочу тебя.– Правда? – Она вгляделась в его лицо.Он сжал ее руку своими руками – здоровой и раненой.– Я захотел тебя сразу, когда увидел в саду в Нортгемптоне, и с тех пор это желание не угасало. Никогда. И во мне говорит вовсе не придворный, который хочет втереться в доверие.– А кто? – прошептала она. Их губы почти касались. – Скажи мне, Симон. Мне нужно знать.– Человек, который любит свою жену до беспамятства, – ответил он. – За ее мужество, за ее любовь и умение прощать. За все, что в ней есть.Матильда вздохнула и прижалась губами к его губам. Поцелуй был нежным и страстным, отчаянным и радостным, и, когда их губы разомкнулись, оба с трудом дышали.Он искоса взглянул на нее и покачал головой.– Не думаю, что я смогу…– Да нет же, глупый. – Она улыбнулась ему сквозь слезы. – Совсем не для этого! Мы оба не в лучшем состоянии. Если ты попытаешься встать, то опрокинешься. А моя голова готова лопнуть. Я просто хочу чувствовать тебя рядом. Забирайся в постель и спи. – Она откинула край одеяла.Он тоскливо посмотрел на освобожденное место.– От меня воняет. Мне надо помыться, – поморщился он и понюхал свою подмышку.Она пожала плечами.– Я не жалуюсь. Иди сюда.Он уступил ее настоянию, и усталость навалилась на него стремительным потоком, подобно воде, прорвавшей плотину. Он только успел задернуть занавеску, отделившись от внешнего мира. Еще он умудрился стащить с себя верхние одежды. Руки его путались, веки казались такими тяжелыми, будто на них положили смертные пенни. Все еще в штанах и рубашке, он забрался в постель, лег рядом с Матильдой, притянул ее к себе и положил ее голову себе на грудь. И через мгновение его дыхание стало глубоким и ровным.Матильда прижалась к нему, слушая мерный стук его сердца. Она не была так наивна, чтобы решить, что они прогнали всех своих демонов. Будут еще ссоры, недопонимание, шипы на жизненной дороге. Она это знала. Но им была дарована милость примирения и согласия и свет любви. Прошлое осталось позади, будущее манило. Вполне довольная, Матильда обняла Симона за талию и уснула с улыбкой на лице. От автора Теперь короткое примечание для тех читателей, которых интересует, что в этой книге соответствует действительным фактам и какие вольности я себе позволила. На этот вопрос довольно трудно ответить, потому что исследования показали, что многие факты в разных источниках противоречат друг другу, другие не совсем четкие, и это еще мягко сказано.Уолтефа Хантингдонского обезглавили за измену в 1076 году. Из того, что писали о нем хроникеры, можно сделать вывод, что он был скорее глуп и подвержен чужому влиянию, чем склонен к бунтарству. У него были враги при нормандском дворе, жаждущие свалить его, и король Вильгельм поддался на их уговоры. К тому же уж слишком часто Уолтеф был близок к тому, чтобы переступить черту. Джудит действительно сообщила о предательстве мужа Вильгельму, но после его казни горько сожалела. Из того, что я прочла, я сделала вывод, что она надеялась на высылку Уолтефа, как других английских феодалов, восставших против Завоевателя, и была потрясена тем, что его казнили.Аббатство в Кроуленде до сих пор существует, частью в руинах, есть там и действующая церковь, но мало осталось следов того, что стояло на этом месте во времена Уолтефа. Аббатство сильно пострадало от пожара, описанного в романе, и было перестроено в нормандском стиле в начале XII века. Позднее его опять переделывали, так что то, что мы видим сегодня, это остатки построек XIV века. Несмотря на поклонение Уолтефу, нигде нет упоминания о его могиле в Кроуленде, хотя посетитель может купить открытки с фотографией черепа аббата Теодора, который погиб при набеге датчан в 850 году нашей эры.В одной хронике есть упоминание о том, что Джудит отвергла Симона де Санли из-за того, что он хромал на одну ногу, и я с радостью этим воспользовалась, потому что упустить такой факт у меня не было сил. Сам Симон своего рода загадка. Я нашла четыре разных даты его рождения – от 1046 до 1068 годов. В некоторых источниках есть упоминание о его участии в битве при Гастингсе. Поскольку данное произведение художественное, я выбрала дату, которая больше меня устроила и которая сочетается с другой известной информацией, и остановилась на 1058-м. Мне также встретились имена двух совсем разных людей, называвшихся его отцом. Я выбрала Ришара де Рюля, потому что он был управляющим двора.Считается, что Симон участвовал в Крестовом походе, но до Иерусалима не дошел, потому что все хроникеры пишут о его участии в нормандской войне короля Руфуса в 1098 году. Помня об этом, я позволила себе придумать ситуацию, заставившую его повернуть назад. Известно также, что у него был незаконнорожденный сын Симон, но мне не удалось ничего найти об этом ребенке. И снова мне пришлось придумывать. Даты рождения законных детей Симона известны, но все разные, и я постаралась придать этим фактам правдоподобие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121