Он резко моргнул, чтобы скрыть набежавшие на глаза слезы.Вильгельм одобрительно кивнул и дождался прихода Ришара де Рюля и лекаря.– Держись, солдат, – сказал он, когда лекарь начал разрезать штанину, чтобы осмотреть поврежденную ногу.Уолтеф поморщился. Мальчику было всего десять лет, и, каким бы отважным он ни был, ему наверняка было очень больно и очень страшно. К счастью, Вильгельм удалился. Только тогда Симон позволил себе застонать.– Не загораживайте свет, – велел лекарь. Он хмуро взглянул на стоящую в дверях Джудит.– Он поправится? – спросила она.– Миледи, я ничего не могу сказать, пока не увижу, насколько сложен перелом, а для этого мне нужен свет, – терпеливо объяснил лекарь.Закусив губу, Джудит вышла из конюшни. Уолтеф поднялся и последовал за ней.Она стояла у стены, нервно перебирая пальцами складки на платье.– Это я виновата, – прошептала она. – Если бы я не была так упряма, пытаясь доказать, что могу справиться с лошадью, ничего бы не случилось.– Вы слишком строги к себе, миледи, – возразил Уолтеф. – Лошадь встала на дыбы не потому, что вы не сумели с ней справиться. Она была напугана. Остальное все невезение, а может быть, напротив, везение – ведь вы оба остались живы.– Мне следовало послушать вас и выбрать другую лошадь.– Того, что случилось, уже не изменить. – Ему хотелось утешить Симона. Ему также хотелось заключить ее в объятия, провести рукой по ее волосам и успокоить.– Вам легко говорить. – В голосе Джудит слышались горечь и вызов.Уолтеф сделал шаг к ней, но вовремя остановился, боясь, что не сможет сдержаться.– Разве, обвиняя себя, вы не взваливаете на себя слишком много? Ведь вам следует принять все как волю Божью, – сказал он.Она гневно сверкнула на него глазами.– Да как вы смеете?Он пожал плечами.– Мне почти нечего терять, а приобрести я могу все.Она продолжала гневно смотреть на него, потом вздрогнула, подобрала подол и бросилась прочь. Нахмурясь, Уолтеф следил за ней. Затем он вернулся в темноту конюшни и сел рядом с покалеченным мальчиком и его отцом и стал ждать, когда лекарь выправит ему кость.Черт бы его побрал! Джудит не могла вспомнить, когда плакала в последний раз. Она не проронила ни слезинки, когда умер отец. Не плакала она и когда мать порола ее за плохое поведение. Почему же так подействовало на нее укоризненное замечание англичанина? Она прислонилась к стене, стараясь взять себя в руки, понимая, что, если мать увидит ее в таком состоянии, расспросов не избежать.Появилась ее сестра Адела и спросила:– Ты уже выбрала лошадь? – Сестра совершенно не интересовалась верховой ездой, но то, что Джудит могла выбирать себе лошадь, вызывало у нее легкую зависть. Она уже начала приставать к матери, чтобы ей сшили новое платье в порядке компенсации.Джудит отрицательно покачала головой.– Симона де Санли лягнула одна из новых лошадей и сломала ему ногу, – сообщила она и с удовлетворением услышала свой спокойный голос.Адела охнула.– Бедняжка… – Она закусила губу. – А нога заживет?– Надеюсь. – Вспомнив страдальческое выражение на лице мальчика и вывернутую ногу, Джудит поняла, что, как бы ее ни оправдывал Уолтеф Хантингдонский, виновата она, а расплачиваться придется молодому Симону де Санли. Глава 4 Пригнувшись, Уолтеф вошел в маленькое помещение, где лежал Симон.Около узкой кровати сидел Ришар де Рюль, с беспокойством глядя на заснувшего сына.– Как он? – тихо спросил Уолтеф.Ришар вздохнул.– Сейчас неплохо. Лекарь сделал что мог, но перелом очень сложный.– Все в руках Божьих, – сказал Уолтеф.– Все так, – вздохнул де Рюль. – Господи, ведь ему всего лишь девять лет. Он хотел обучаться воинскому искусству. Что с ним будет, если он останется калекой?– Он упорный, такого не случится. Даже если он будет хромать, он ведь все равно сможет ездить верхом, так? И глупее он от этого не станет.– Я и сам себе то же самое твержу. – Нормандец протянул руку Уолтефу. – Как бы то ни было, я в долгу перед вами, ведь вы спасли ему жизнь.– Я только жалею, что промедлил. – Уолтеф пожал руку де Рюля. – Я зайду, когда он проснется.– Я скажу ему, что вы приходили. – Де Рюль показал на плащ, лежащий на скамье. – Ваш плащ, сеньор Уолтеф. Спасибо, что вы его позаимствовали.Уолтеф бережно перекинул плащ через руку.– Рад, что смог помочь, – сказал он и вышел. Он был очень взволнован. Если перелом сложный, то какие шансы у мальчика? Хоть Уолтеф сам и не воевал, он видел достаточно ран, из-за которых люди оставались калеками на всю жизнь.Он спустился в главный зал, где слуги герцога накрывали стол к ужину.– Господин Уолтеф?Он обернулся – в этом женском голосе звучали властные нотки – и увидел перед собой грозную мамашу Джудит Аделаиду Омальскую.– Графиня, – склонил он голову и тревожно взглянул на нее.– Я слышала про утреннее происшествие на конном дворе, – сухо сказала она. – Похоже, мне снова придется поблагодарить вас за помощь моей дочери.– Рад, что там оказался, – вежливо ответил Уолтеф. – Надеюсь, с ней все в порядке?– Да, хотя я понимаю, что не вмешайся вы – все могло бы кончиться иначе.Аделаида кивнула, изобразив поклон, спина ее оставалась прямой, как натянутая струна. Ее муж, Юдо Шампанский, находился в Англии, следя за порядком. Уолтеф не без злорадства подумал, что тот предпочитает оставаться там, вместо того чтобы возвращаться в ледяную постель своей жены.Одна из сопровождавших ее служанок замедлила шаг, проходя мимо Уолтефа. У девушки было свежее личико и веселые серые глаза.– Леди Джудит сейчас в часовне аббатства, молится за выздоровление мальчика, – прошептала она, многозначительно взглянула на него и поспешила за своей госпожой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121