А Моника сняла с себя брошку и положила ее мне в руку. Ее мама тоже сказала, что я могу взять брошку. Но моя мама не согласилась:
- Нет, так не годится!
И все-таки я получила эту брошку. Такой красивой брошки я никогда еще не видела! Она была усыпана маленькими красными бусинками. Теперь это моя брошка. Она лежит в коробочке у меня в комоде.
Немного погодя пришли из Стурбю Бритта и Анна. Увидев на дороге автомобиль, они вытаращили глаза. Ведь машины редко приезжают к нам в Буллербю, здесь дорога кончается. К тому же она узенькая и кривая. Бритта с Анной остановились у калитки и не решались войти к нам в сад, где моя мама и мама Моники пили сок, а мы разговаривали с Моникой. Но я крикнула им:
- Что вы там стоите и пялитесь? Людей не видели, что ли? Тогда они подошли к нам. А Моника спросила:
- А сколько всего детей в вашей деревне?
- Шесть с половиной, - ответил Лассе.
Ведь он считает, что Черстин слишком маленькая, чтобы ее считать за целого ребенка. Но Улле рассердился и сказал:
- Ты сам и есть половина!
Мы рассказали Монике, что Бритта с Анной живут в Норргордене, Лассе, Буссе и я в Меллангордене, а Улле и Черстин в Сёргордене.
- Я тоже хотела бы здесь жить, - сказала Моника.
Когда мама Моники допила сок, она села в машину, и Монике, конечно, тоже пришлось идти с ней. Ее мама еще раз полюбовалась красивым видом и спросила:
- А не надоедает вам здесь? Не скучно жить в лесу? А мама ответила:
- Нам некогда скучать, дел слишком много.
Я подумала, что мама Моники немножко глупая. Как можно такое говорить! Вовсе у нас не скучно. Нам весело живется в Буллербю.
Потом автомобиль уехал, а Моника все время махала нам.
Я решила, что мы больше не увидим Монику. Осталась только брошка на память о ней. Я дала брошку ненадолго Бритте и Анне.
Потом мы побежали к дедушке, который живет в мансарде Норргордена. Это дедушка Анны и Бритты. Он почти слепой. Но ему всегда хочется знать все, что случается в Буллербю. И нам нужно было рассказать ему про автомобиль и про Монику. Дедушка говорит, что, если бы не мы, дети, он не знал бы, что творится на свете. Ведь всем взрослым в Буллербю вечно некогда поговорить с ним.
Мы рассказали ему всё-всё. Он хотел узнать побольше про машину. И Буссе рассказал ему всё подробно. Дедушка подержал в руке мою брошку. Я объяснила ему, что она усыпана маленькими красными бусинками. И дедушка сказал, что он видит где-то внутри своей головы, что эта брошка красивая. Потом я рассказала ему, что мама Моники думает, будто в Буллербю скучно живется.
- Охо-хо, хо-хо! - засмеялся дедушка. - До чего же глупые люди есть на свете! Дедушка так же, как и я, считает, что в Буллербю живется весело.
МНЕ ДАРЯТ ЯГНЕНКА
Пожалуй, веселее всего у нас весной. Мы с Анной не раз говорили о том, когда нам всего веселее. Анна считает, что летом, а мне веселее весной. И, ясное дело, на Рождество, это время нам обеим нравится.
А теперь я хочу рассказать вам, что случилось прошедшей весной. У нас в Буллербю есть много овец. И каждой весной они приносят ягнят. А ягнята - самые красивые зверюшки на свете. Они лучше котят, щенят и маленьких поросят. Я думаю, они даже красивее Черстин, хотя при Улле я этого не смею сказать.
В то время когда овцы приносят ягнят, мы каждое утро бегаем в овчарню поглядеть, сколько новых крошек народилось за ночь. Когда открываешь дверь в овчарню, овцы блеют изо всех сил. А ягнятки блеют так тоненько и красиво, не то что овцы и баран. Почти каждая овца приносит двух ягнят.
Однажды утром в воскресенье я пришла в овчарню и увидела на соломе мертвого ягненка. У его мамы не было в вымени молока. Бедный, бедный ягненочек! Он умер от голода! Я села на пороге овчарни и заплакала. Чуть погодя пришла Анна. Узнав про бедного ягненка, она тоже стала плакать.
- Не хочу, чтобы ягнята умирали! - сказала я папе.
- Так ведь и никто этого не хочет. И все-таки, как это ни печально, еще один ягненок должен умереть. И он показал на ягненка, которого держал на руках. Этот хиленький ягненочек был братом умершего.
Его мама и ему не могла дать молока. А новорожденные ягнята могут питаться только молоком. И папа сказал, что поэтому придется забить брата подохшего ягненка, чтобы он тоже не умер от голода. Мы с Анной заплакали еще громче. Просто ужас, как сильно мы плакали!
- Я не хочу, чтобы ягнята умирали! - закричала я и бросилась на землю.
Тогда папа поднял меня и сказал:
- Не плачь, Лиса! Попробуй кормить этого ягненка из соски, если хочешь. Как маленького ребенка.
Ах, как я обрадовалась! Ну просто я никогда еще так не радовалась! Я не знала, что можно кормить ягнят как грудных детей. Папа сказал, чтобы я сильно не надеялась, что это может и не получиться. Он думал, что ягненок все равно умрет, но позволил нам попробовать его спасти.
Мы с Анной побежали к тете Лисе, маме Улле, и попросили ее дать нам бутылку с соской, из которой пила Черстин, когда была совсем маленькая. Потом мы вернулись к папе.
- Папа, можно, мы дадим этому бедняжке немного сливок?
Но папа объяснил, что от сливок у ягненка заболит живот. Его нужно поить молоком пополам с водой. Он помог мне смешать молоко с водой, и мы нагрели бутылку в горячей воде. Потом я сунула соску ягненку в рот. И подумать только, он сразу же начал ее сосать. Видно было, что он сильно проголодался.
- Ну вот, - сказал папа, - теперь ты приемная мама этому ягненку. Но его надо кормить и рано утром, и поздно вечером. Смотри, а вдруг тебе это надоест?
Анна сказала, что если мне надоест, то она с удовольствием будет кормить этого ягненка. Но я ответила:
- Ха-ха! И не думай, что мне надоест кормить ягнят!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51