все остальные, кого пометили арбалетные стрелы, оставались в строю. Значит, отряд нуров поуменьшился только на восемьдесят – восемьдесят пять бойцов. Немного, если сопоставить с потерями его собственного войска.
Ратри совещался со синими помощниками и гривастых шлемах. Блейд видел, как они подозвали одного из халлотцев – вероятно, старшего, – и стали что-то втолковывать ему. Халлотец выслушал, поклонился и, взяв своих лошадей, направился в город. Наверняка за лестницами, решил Блейд. Это решение было тривиальным; при таком превосходстве в силе и вооружении целесообразней атаковать и тридцати точках, а не в десяти.
Он кликнул Тарконеса и, велев ему наблюдать за противником, направился к площадке перед крыльцом виллы. Выстилавшая ее мраморная мозаика изображала океанские волны; сейчас сбоку от этого каменного водопада раскинулись восемь огромных тел, словно прилегли отдохнуть на бережки. Это были все нуры, прорвавшиеся за частокол; один – без головы. По приказанию Блейда их раздели.
Со смешанным чувством восхищения и ненависти разведчик разглядывал павших гигантов. Они не были столь высоки и могучи, как покойный Ристел: в основном – от семи до семи с половиной футов ростом. Однако зрелище было внушительным. Все – мощные, мускулистые, поджарые, бицепсы на правой «мечевой» руке были развиты заметно сильнее. Раса титанов! По виду всем было за тридцать, и Блейд понял, что Ратри привел на Тери самых опытных бойцов.
Он поднял голову, услышав голос Тарконеса. Оружейник знал его к чему, махая рукой. Пересекая двор и участок бывшего сада, где теперь торчали только пни да остатки вытоптанной травы, Блейд заметил, что стрелы и дротики розданы, воинство его накормлено и пребывает в полной боевой готовности. Хадров еще оставалось побольше тысячи; двести погибло, немногочисленные раненые были уже на пути в горы, где их ждала группа, рывшая туннель – их Блейд не собирался использовать в бою, а отравил вперед, велев разбить перевалочный лагерь на полпути к Рапаю. Подземный ход начинался в подвале башенки, под спальней Нилаты, забитой сейчас мебелью и политыми жиром поленьями. Предполагалось поджечь все это добро, когда последний воин спустится в туннель, и Блейд был намерен сделать это сам. Эта мера предосторожности казалась ему излишней, он полагал, что нуры, захватив его и плен, не станут преследовать жалких взбунтовавшихся рабов! Но – кто предупрежден, тот вооружен!
Блейд подошел к кузнецу, внимательно наблюдавшему за лагерем врагов. Тарконес кивнул в сторону дороги.
– Вернулся обоз. И ты посмотри, что они привезли!
Разведчик выглянул в бойницу. Так, лестницы… с полсотни штук… Ну, этого следовало ожидать… Что еще? Молоты и какие-то железки…
– Они ограбили мою мастерскую… и все мастерские в городе, – пробормотал Тарконес. – Видишь? Притащили сотни две тяжелых кузнечных молотов и скобы.
– Что еще за скобы?
– Ими сбивают бревна на верфях, крепят шпангоуты и мачты к килю Только у меня в кузнице был целый большой ящик. Хорошее крепкое железо… но все-таки не оружейная сталь. Я их бросил… – Тарконес печально вздохнул и поднял глаза на Блейда. – Ну, и что они собираются делать с этими молотами и скобами?
Блейд задумчиво потер висок. Действительно, что?
– Может, хотят укрепить лестницы?
– А почему этого не сделали прямо в городе? Те же плотники, которые сколачивали их?
– Хммм… Резонно…
– Нет, лестницы здесь ни при чем, – помотал лысой головой кузнец. – Скорее, они загонят эти скобы в наш тын, чтоб его укрепить, – он ухмыльнулся.
Но слова Тарконеса оказались пророческими.
Нуры зашевелились, и Блейд крикнул горнисту трубить тревогу. Хадры с топорами и дротиками прихлынули к стене; арбалетчики были уже на местах. На этот раз в атаку шли все северяне, и в центре их строя находился сам Ратри. Впереди ровной цепью вышагивали полторы сотни воинов со щитами, свои широченные клинки они держали внизу, прикрывая ноги. За этой живой стеной тащили шестьдесят лестниц, и при каждой – двое с молотами и ворохом скоб. Блейд сразу понял, что стрелки сумеют сделать тут немногое, и велел стрелять, тщательно целясь в щиколотки, прирези шлемов и сочленения доспехов. Несколько нуров из передней шеренги упали; человек пять затем поднялись и, прихрамывая, пристроились за лестницами.
Враги приближались, а Блейд все еще не мог сообразить, что же они задумали.
Кран лестниц легли на вал, и северяне полезли наверх под свист дротиков и сердитое жужжание стрел. На вал, не на тын! Сжимая топор, Блейд лихорадочно размышлял. Прошлый раз лестницы дотянулись до верха частокола, и нуры перелезали через него, обрушиваясь на мохнатых моряков сверху. Теперь же они скапливались на валу перед изгородью, растягиваясь вдоль нее цепочкой на узком пространстве рядом с обрывом. Как же они рассчитывали преодолеть бревенчатый частокол двенадцатифутовой вышины?
Во всяком случае, их позиция была сейчас весьма уязвимой, и Блейд приказал метать вниз камни – отесанные мраморные блоки от разобранных фонтанов и беседок. Они загрохотали по щитам, которыми северяне прикрывались от валившихся на них метательных снарядов, и разведчик не сразу разобрал в этом шуме стук молотов. Нуры действительно забивали скобы в бревна частокола! Зачем? Чтобы влезть по ним наверх? При наличии длинных лестниц эта мысль казалось нелепой!
Вдруг изгородь сотряслась. В некоторых местах бревна десятидюймового размера, вкопанные на два ярда в землю, ходили, как мачты корабля в бурю! При том, что с внутренней стороны частокол был еще подсыпан землей на семь футов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69