Стражник заворочался во сне. Лук не появился, и Джоанна направилась к тому углу, где обычно спал Лук. Нельзя будить стражника, подавая сигналы.
Вдруг земля ушла у нее из-под ног, подкатила тошнота, и она остановилась, чтобы не упасть. Господи, мне нельзя заболеть теперь.
Борясь с головокружением, Джоанна пересекла двор и в дальнем углу увидела Лука. Молодой волк лежал на боку, опаловыми глазами уставившись в ночь и слегка высунув язык. Потрогав его, она почувствовала его остывшее тело под мягкой шерстью. Джоанна отпрянула. Взгляд ее упал на недоеденный кусок мяса на земле. На окровавленный кусок села муха, немного отведала крови, взлетела, покружила и упала на землю.
В ушах Джоанны зашумело, воздух казался тяжелым, она сделала шаг, собираясь убежать, но земля снова ушла у нее из-под ног.
Джоанна даже не почувствовала, как чьи-то руки грубо потащили ее в дом.
Колеса повозки, везущей Джоанну на венчание, скрипели, копыта лошадей ритмично стучали по дороге, ведущей в кафедральный собор.
Утром Джоанну разбудили с большим трудом. Она была слишком одурманена, не понимала происходящего, и покорно стояла, пока слуги хлопотали вокруг нее, надевая свадебное платье и укладывая волосы.
Но действие снотворного начинало проходить, и Джоанна все вспомнила. «Это вино, – подумала она, – Ричилд что-то подлила в вино». Джоанна вспомнила про мертвого Лука, лежавшего во дворе. Горло у нее сдавило. Он умер в одиночестве, но Джоанна надеялась, что без страданий. Ричилд, наверное, с удовольствием отравила приготовленное ему мясо: она всегда ненавидела Лука, видя, как сильно он сплотил ее и Джеральда.
Ричилд ехала в повозке немного впереди. На ней было роскошное платье из сияющего голубого шелка, черные волосы, элегантно уложенные вокруг головы, украшала серебряная диадема с изумрудами. Как она прекрасна!
«Почему? – думала Джоанна. – Почему она не убила и меня?»
Сидя в повозке, везущей ее к собору, изнемогая душой и телом, лишенная поддержки Джеральда и возможности убежать, Джоанна мечтала о смерти.
Колеса шумно застучали по булыжникам кафедральной площади, и повозка остановилась. Рядом тотчас появились двое слуг Ричилд. С преувеличенным почтением они помогли Джоанне спуститься с повозки.
У собора собралась огромная толпа. Был праздник Первых Мучеников, торжественный религиозный день, а также свадьба Джоанны, и на это событие пришли поглазеть почти все жители города. Перед толпой Джоанна увидела высокого рыжего, костлявого юношу, неуклюже стоявшего возле своих родителей. Сын коновала. Она заметила его хмурое лицо и понуро опущенную голову. Ему тоже не хочется жениться, не меньше чем ей. Зачем это ему?
Отец подтолкнул его. Он подошел к Джоанне и протянул руку. Она взяла ее, и они стояли рядом, пока Видо, слуга Ричилд, оглашал список вещей, входивших в приданое Джоанны.
Джоанна взглянула в сторону леса. Теперь убежать и спрятаться невозможно. Толпа плотно обступила их, и люди Ричилд внимательно следили за ней.
В толпе Джоанна увидела Одо в окружении школьников, перешептывающихся, как обычно. Джона среди них не было. Она оглядела толпу и увидела, что он стоит в стороне от школяров. Теперь у них никого не осталось: только она и брат. Джоанна пыталась встретиться с ним взглядом, надеясь заметить сострадание. К ее удивлению, Джон не отвел глаз, а его лицо выражало боль.
Долгое время они были чужими, но в этот момент они снова понимали друг друга. Джоанна не сводила глаз с Джона, опасаясь нарушить хрупкую связь.
Слуга завершил перечисление приданого. Толпа замерла в ожидании. Сын коновала повел Джоанну в храм. Ричилд и ее домочадцы последовали за ними в сопровождении толпы.
У алтаря их ждал Фулгентиус. Когда Джоанна и юноша подошли, он жестом велел им сесть. Прежде всего он отслужит праздничную мессу, затем совершит брачный обряд.
Omnipotens sempiterne Deus qui me peccatoris. Как всегда, Фулгентиус путался в латыни, но Джоанна не обращала на это внимания. Епископ подал знак псаломщику приготовиться к сбору пожертвований и начал молитву на жертвоприношение. Suscipe sanctum Trinitas… Сидевший рядом сын коновала опустил голову. Джоанна пыталась молиться, но ничего не получалось: она чувствовала только пустоту.
Приступили к смешению воды и вина. Deus qui humane substantiae…
Вдруг двери собора с грохотом распахнулись. Фулгентиус прекратил бороться с латынью и удивленно уставился на двери. Джоанна повернула голову, пытаясь разглядеть причину его замешательства, но сидевшие позади нее заслоняли вид.
Затем она увидела, что огромное существо, похожее на человека, но выше всех на делую голову, возникло в залитом светом дверном проеме, откинув тень в полумрак храма. Лицо его исказила зловещая улыбка, глаза Джоанне рассмотреть не удалось. На шлеме торчали золотые рога.
В толпе закричала женщина.
«Водан», – подумала Джоанна. Она давно перестала верить в богов матери, но теперь увидела Бодана, именно такого, как о нем рассказывала мама, и он смело шел между рядами прямо к ней.
«Он пришел освободить меня?» – удивилась она.
Когда он приблизился, Джоанна заметила, что лицо и рога были маской, частью сложного боевого шлема. Это был мужчина, а не бог. Из-под шлема на плечи ниспадали длинные золотые локоны.
– Норманны! – крикнул кто-то.
Пришелец шел, не сбавляя шаг. Подойдя к алтарю, он поднял тяжелый, обоюдоострый широкий меч и с силой опустил его на залысину церковного служки. Тот рухнул, заливаясь кровью.
Воцарился хаос. Все вокруг Джоанны кричали и пытались убежать. Людской поток потащил Джоанну за собой и сдавил ее так сильно, что она не чувствовала под собой пола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140