А они уже старики. Кто же будет о них заботиться? Если честно, – продолжал он, – то, конечно, всем молодым людям хочется уйти хоть ненадолго. И девушки, и юноши мечтают хоть краем глаза посмотреть на другие страны, другие деревни. В наших летописях говорится о том, что где-то в мире есть деревни, называемые городами. Они сложены из камней, как наши горы. А деревья в них не рубят, а сажают. И есть в них будто такие водоемы, в которых вода струится не вниз, а вверх. Это правда?
– Вы прекрасно осведомлены о делах внешнего мира, – удивилась Каэтана. – И у вас мудрые наставники. Тебе хочется повидать города?
– Конечно! – пылко воскликнул Хедерге.
– Я понимаю тебя, но учти, что в городах молодые люди вроде тебя в большинстве своем не обладают ни такой мудростью, ни такой чистотой души. А это стоит гораздо больше, нежели дома из камня и водоемы с водой, которая течет вверх. Кстати, они называются фонтанами.
– У нас тоже есть долина фонтанов, хотя мы зовем их иначе, – с гордостью поделился сын вождя.
– Как?
– Старики говорят, что они называются гейзерами. Но я не представляю себе, как можно жить рядом с ними.
– Уверяю тебя, что городские фонтаны выглядят как нищие рядом с красотой ваших гейзеров...
– А что такое «нищие»? – спросил Хедерге.

Это была настоящая страна правды, чистоты и доброты. Суровые и гордые люди сумели сохранить и приумножить душевные богатства так, как и не снилось жителям внешнего мира. Племя йаш чан было немногочисленным, но число людей не сокращалось, хоть и не увеличивалось. У них были свои обычаи, свои боги, свои предания, свои пророчества. А времени они не признавали.
– Это неприлично! – бушевал Барнаба, разлегшись на мягком ложе из шкур, которые им постелили, чтобы путники отдохнули после долгой дороги перед встречей с двумя богами йаш чан. – Как это так – не признавать времени?
– Вот так, – сонно пробормотала Каэ. – Если во внешнем мире не признают доброты, то почему здесь должно быть время? Ты сюда когда-нибудь раньше заглядывал?
– Мне было неинтересно, – смутился Барнаба.
– Чем же ты недоволен? Ты сам отказался от этой страны.
– Твоя правда.
Когда они отдохнули, поели и привели себя в порядок, Хехедей-мерген и Хедерге пришли за ними, чтобы отвести к Старшим богам. Путь был недолог – боги жили недалеко от самой деревни, в огромной пещере на склоне горы. Изумляла простота процедуры: если тебе необходимо повидать своего бога, то не нужно прикладывать никаких титанических усилий – приходи и говори с ним, если дело у тебя действительно важное. При таком порядке отпадала необходимость в жрецах и магах, предсказателях и прочих обманщиках, которые обычно составляют основу власти любого правителя во внешнем мире.
Даже храм Истины, где все было продумано с наибольшей благожелательностью к паломникам, казался теперь Интагейя Сангасойе холодным и недоступным. Ее радовало, что Ан Дархан Тойон и Джесегей Тойон не принимают ее как богиню – с пышными церемониями встречи и ненужными речами, что народ йаш чан радуется, а не ликует, что ее встречают тепло, но вовсе не как избавительницу целого мира.
Можно было посчитать и так, что прежние боги не захотели оказать ей должного почтения, но все вокруг было напоено такой атмосферой доброжелательности, света и тепла, что немыслимо было представить себе обиженных на нее, закрывшихся в своей злобе богов.
Нет, Тойонам было не до давних обид и нынешних свар. Они жили собственной жизнью: как могли, хранили свое племя и действительно ждали ее – наследницу и преемницу, чтобы передать часть своей мудрости и знаний.
Пока она так размышляла, они успели прийти к обители двух богов.
Каэтану поразило то, что вокруг обители богов толпились люди – в основном матери с детьми.
– А это совсем как у тебя в храме, – подытожил Барнаба.
– А что это грохочет? – спросила Каэ у Хедерге. – Водопад?
– В нашей стране прекрасные водопады, – ответил юноша с какой-то неизъяснимо доброй улыбкой.
– У вас вообще прекрасная страна.
– Неужели лучше, чем у тебя?
– Во многом – да.
Они прошли еще несколько шагов и увидели их...

Прекрасный водопад обрушивает массу кипящей воды с крутого выступа невдалеке от пещеры. Вода с грохотом пролетает огромное расстояние и падает в глубокое озеро, скрытое в скалах. Ниже струится пенная река, однако чем дальше она от водопада, тем спокойнее становится ее течение.
Небо поражает своей прозрачностью и глубиной. Ослепительное солнце сверкает в нем, но оно вовсе не похоже на смертельное, злобное солнце пустыни. Здесь его сияние милосердно и к природе, и к людям. Облаков нет, и по голубой эмали небесного свода проносятся громадные птицы.
– Орлы, – указывает рукой Хехедей.
Каэ стоит потрясенная. Даже Барнаба молчит.
– Я сейчас узнаю, можно ли нам, – говорит Хедерге – Там очень много больных, у Тойонов не хватает сил и времени – эта весна выдалась тяжелая, и дети часто болели.
Время высоко поднимает свои брови-кисточки. С богами и о богах, всегда казалось ему, так не говорят. Здесь все иначе, и это ему, как ни странно, даже нравится. Нравится ему и то, что его никто не спрашивает, зачем он сюда пришел. Раз пришел, значит, нужно.
Каэтане в этом мире все мило и дорого, все напоминает те прекрасные времена, когда никто не считал ее богиней и ей уже не хочется уходить отсюда никогда...
– Ан Дархан Тойон и Джесегей Тойон готовы говорить с тобой, – сообщил подошедший Хедерге.
– Что я могу сказать? Я рада.
– А со мной? – спросил Барнаба, надувшись.
– Наши боги принимают всех, кто нуждается в их совете и помощи.
Барнаба открыл рот, потом закрыл его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164