— Это наверняка человек, который очень хорошо её знает, более того, видит каждый день.Понимаете, вся соль в одежде. Эта развратная гурия всякий раз была одета точно так же, как Барбара, что и сбивало с толку. Описание туалетов хулиганки точно совпадало с нарядами Барбары. Кто-то должен был подсматривать, в чем Барбара выходит из дому., — И эта баба похожа на Борковскую, как сестра-близняшка ?— Вовсе нет. Только волосы. А суть в том, что знакомые Баськи её никогда не видели, сплетни всегда поступали из третьих рук. И главным образом они рождались из выкрикивания фамилии: прокурор Борковская, прокурор Борковская!Добавьте к этому костюм, сумочку, какой-нибудь шарфик в горошек… Час назад я вижу Борковскую в этом шарфике в горошек, а ещё через час Борковская в этом шарфике устраивает пьяный дебош в кабаке. Причём я узнаю об этом от очевидца. Не я один, ясное дело, — множество людей из суда и из прокуратуры имели точно такое же удовольствие. Ну, естественно, всеобщее возмущение…— Из того, что я слышала, получается, что эти эксцессы были совершенно не в её духе, — осторожно сказала я.— Абсолютно, — с готовностью согласился Яцусь. — Вот я и решил поначалу, что с ней какой-то срыв случился, но потом насторожился.По просьбе Барбары я поговорил с разными людьми, и тут уж сомнений не осталось: кто-то жаждет Баську под землю закопать. Но ведь не давать же в газету объявление, что это просто травля, а на самом деле пани прокурор — человек благородный и морально устойчивый. Никто бы не поверил.— Даже наоборот, в этом случае безусловно все поверили бы в её полное разложение, — поддакнула я. — Ну хорошо, а та, вторая? Вы что-нибудь узнали о её дублёрше?Прокурор Яцусь печально вздохнул.— Фигура довольно известная в определённых кругах уже не один год, но только в последнее время она начала по-настоящему куролесить, и только тогда все услышали, как её фамилия. Что самое смешное, все эти вопли насчёт того, что она прокурор, её приятели сочли шикарной хохмой.Но мало-помалу дебоширка стала захаживать в самые лучшие рестораны. Явно целенаправленная деятельность против Баськи.— И зачем ей это было?— Понятия не имею. Разве что кто-то хотел выжить Баську из прокуратуры. Или мстил.— А как вы считаете, почему дебоширку убили? И кто?Жигонь помешивал кофе в чашке и, как мне показалось, добросовестно думал.— Если бы укокошили Баську, я искал бы преступника, которого Баська упрятала за решётку. Это был бы не первый такой случай и наверняка не последний, мы на передовой невидимого фронта, потому что от прокурора зависит, заводить ли дело и выдавать ли ордер на арест, а Барбара ни на какие комбинации не шла. Есть ещё одна возможность…Он поколебался и отхлебнул кофе. Я уже догадалась, что он скажет, но предпочитала немного помолчать.— Потому что если одну принимали за другую, — сказал он наконец, — существует вероятность, что убийца банальным образом ошибся.Она ведь вроде как ехала к вам за интервью?Я кивнула с довольным видом, потому что угадала безошибочно.— То-то и оно. Заранее договорилась. Вопреки моему желанию, но это уже не имеет значения.— Черт знает, откуда она звонила, но если она так старательно хотела притворяться Барбарой, то звонить могла из какого-то общественного места. Некий психопат в это поверил и воспользовался случаем, уверенный, что убивает именно Барбару. Идиотское дело, ни за какие сокровища не угадаешь, кого искать: врага Барбары или врага этой, второй. Но скорее уж врага Барбары.Не завидую я сыщикам.— Я тоже. С удовольствием помогла бы им, поэтому землю рою и всем жить не даю, в том числе и вам. В конце концов, тут замешаны моя помойка и моя ива. Конечно, ни ива, ни помойка от этого не пострадали, но я — очень даже пострадала. Расскажу-ка я обо всем этом моему придворному комиссару.Прокурор Яцусь посмотрел на меня с неподдельным интересом:— А у вас есть такой?— Есть. Завёлся лет пять-шесть назад. Мы оба мечтали разоблачить мерзкие махинации на очень высоком уровне, мафия тогда цвела буйным цветом, может даже колосилась… Мне-то ничего не сделали, а он слетел со своей должности, и долго же ему пришлось отрабатывать свои грехи. Мы с ним бросили действовать в открытую, потому что поняли: надо работать тихой сапой.Как вы наверняка заметили, один подпоручик и одна я — этого как-то маловато на весь польский народ.Прокурор Яцусь отлично понимал, о чем я говорю.— Он уже вернул себе чин?— Даже повысил его.— Значит, неглупый мужик. Очень хорошо, вот и расскажите ему все. А я помогу найти дела, которые вела Барбара. Один уголовник грозил ей в открытую, но он, по-моему, ещё сидит, что не мешает ему иметь сообщников.— А вы не могли бы бросить взгляд на материалы этих дел и сами сделать выводы? — попросила я. — К тому же, помимо служебных дел, может, вы что-нибудь знаете о её частной жизни?— Чьей?— Живой Борковской, естественно.— Довольно мало. На интимные признания у нас времени не было, да Барбара и не очень общительна. У неё двое детей, брак казался вполне счастливым, только под самый конец мне почудилось, что там что-то нечисто. Лично я, будь её мужем, встал бы на её сторону, потому что женщина она замечательная, но у меня такое ощущение, что муж сплетням поверил. Баська это пережила тихонько, про себя. И все. Больше я ничего не знаю. Нет, знаю — она не выносит чеснока, любит дождь, не любит маниакальной чистоты, не реагирует на навязчивые ухаживания, а в отпуске с удовольствием ловит рыбу. Незаурядное хобби для женщины. Но вряд ли вам эти сведения пригодятся?— Кроме отношения к чесноку, которое мне решительно нравится. Хотя общеизвестно, что чеснок — панацея от всех болезней и его надо есть за обедом на первое, второе и третье, но неужели панацея должна так кошмарно смердеть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74