– Отступать надо, не понимаешь что ли, старый осел! – орал Панин Иске. – Неужели ты и теперь нам не веришь? Мы все здесь сдохнем!
– Большая награда требует больших жертв, – сказал вождь клана. – Неужто ты думаешь, что раньше мы брали этот город без потерь?
– Нет, – огрызнулся юный предводитель. – Похоже, ты совсем потерял рассудок! Я ухожу с остатками своих бойцов в лагерь. И пусть лесные демоны сожрут твою душу!
– Тебя надо прогнать из клана, – спокойно сказал старец. – Трус. Мы еще побеседуем с тобой после победы.
– Ну-ну, давай лезь своей башкой в петлю, козел старый, – прошипел Павин Иске. – Расскажешь мне потом про свои «победы»!
Хоть на голове Элеоноры О'Кейси и был надет один из «запасных» шлемофонов, которые носили остальные пехотинцы, но, в отличие от последних, она так и не научилась толком обращаться со сложной электроникой. Беспрерывные хрипы, звуки взрывов, невнятные разговоры постоянно раздражали ей слух. Поскольку самостоятельно разобраться в какофонии звуков не представлялось возможным, ей приходилось обращаться за помощью к соседям. В данном случае таким единственным «транслятором» оказался Поертена. Что, естественно, создавало свои проблемы.
– Что происходит? – периодически спрашивала она у оружейника. Элеонора, Мацуга и троица пилотов сидели посреди груды ящиков с боеприпасами в помещении, напоминавшем пещеру. Помимо гражданских здесь также располагались раненые, доктор Добреску, погонщики и девятнадцать встревоженных флер-та. От животных распространялся запах почище, чем в конюшне.
– Пенистых скинули со стены, – отвечал коротышка пинопанец, пожимая плечами. – Однако они хотят снова пойти на штурм. Капитан собирается вскоре что-то объявить.
– Как там Роджер? – поинтересовался Мацуга. На нем также был одет шлемофон, и он краем уха уже слышал о ранении принца.
– С ним все в порядке, – сказал Поертена. – Просто шок. Сейчас он в норме.
– Рад за него, – сказал Мацуга. – Очень рад.
– Прекрасно, – кивнул головой Панер, прослушав известие. – Прекрасно. Передайте его доктору Добреску при первой же возможности. Понимаю, что сейчас это пока рискованно, но как только мы сможем открыть ту дверь, я хочу, чтобы его перевели в здание крепости.
Проследив через щель амбразуры за перегруппировкой врага, капитан покачал головой. Несмотря на то, что земляне изрядно потрепали кранолту, варвары все лезли и лезли. Панер послал своему чипу мысленную команду, чтобы тот переключился на общую волну.
– Ребята, враг возвращается для следующего приступа. У нас имеются раненые, значит, нас будет меньше на стене. Я хочу попросить взводных сержантов отобрать среди раненых тех, кто в состоянии ходить и держать в руках оружие. Кроме того, найдите еще людей, способных пополнить ряды гренадеров. Складывается ощущение, что туземцы не обескуражены случившимся. Крепитесь. Вскоре снова придется стрелять.
– Гренадеры! Когда враги снова попрут через ворота, я хочу, чтобы вы усеяли двор их трупами. Если варвары примутся взбираться по лестницам на стены, возвращайтесь в бастионы.
Капитан подумал, что бы еще такое напутственное сказать, но единственная фраза, которая приходила на ум: «Еще раз на подвиг, мои друзья!», была бы излишне театральной, а потом он просто отключил микрофон.
На несколько секунд в эфире воцарилась тишина, нарушаемая лишь лаконичными сообщениями по поводу огневых позиций и целей. Затем вдруг на локальной волне для третьего взвода пробился такой знакомый голос Джулиана.
– Так, второе отделение. Я понимаю, что не могу быть в этот момент с вами, но я хочу вам напомнить, что… что… вы воины Великой Империи, черт ее дери.
Затем послышалось хриплое всхлипывание, и Джулиан, задыхаясь, выговорил:
– Я очень хочу, чтобы вы не ударили в грязь лицом. Запомните: непрерывный мощный массированный огонь!
Неожиданно раздался смех – сержант Джин выражал недовольство, что бойцы отряда не умеют толком общаться по радио, однако сквозь его громкое скрипучее подхихикивание было ни черта не разобрать.
– Запомните, – продолжал Джулиан, всхлипнув в очередной раз. – Вы солдаты… Великой Империи! Вы лучшие, самые лучшие. Ну, может быть, не самые совершенные – иначе вы бы попали в Золотой батальон, но на самом деле…
– Джулиа-а-ан, – завыл Джин. – Сто-о-оп!
– И я еще хотел бы добавить… может быть, мы видимся все вместе в последний раз… – не унимался сержант.
– Внимание! Все к огневым рубежам! – протрещал по общей волне голос капитана Панера, перебив трансляцию по взводной сети.
– Гронинген, – Джулиан с удушливым всхлипом обращался к самому уродливому и простоватому верзиле во всей компании. – Я хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя!
Элеонора удивилась и очень испугалась, завидев одетую в бронежилет женщину, упавшую вдруг неподалеку от нее. О'Кейси привстала, желая оказать ей помощь, но Поертена поднял руку вверх, остановив ее и прислушиваясь к информации, передаваемой по радио. С испугом наблюдая за оружейником, лицо которого вместо прежнего испуга выражало теперь лишь досаду, она опять перевела взгляд на амазонку, безуспешно пытавшуюся подняться на колени. Все ее тело дергалось словно в конвульсиях. Элеоноре даже в голову не могло прийти, что такое могло с ней приключиться, как вдруг оружейник начал смеяться. Соскользнув вниз со своего насеста, сооруженного из ящиков с боеприпасами, и ухватившись за бока, пинопанец взглянул на доктора Добреску. который, сидя несколько секунд с открытым ртом, вдруг тоже заливисто захохотал.
– Третий взвод! – пролаял Панер, когда оружейные залпы и взрывы гранат опять понесли смерть во вражеские цепи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150