– И как нам с ними бороться? – Ганни Лэй понемногу оправлялась от шока и с жалобным видом глядела на принца. – Талберт была хорошим воином. Эту тварь совершенно невозможно вовремя заметить. Не было никаких движений. Датчики температуры ничего не фиксировали. Может, вокруг нее есть какое-нибудь электрическое поле?
Пенистый похлопал нижними руками и напрягся всем телом. Затем, оглядевшись, опять похлопал руками и набросил накидку на голову, плечи и шею.
Роджер внимательно следил за жестами туземца, пытаясь одновременно врубиться в его бормотание.
– Я думаю, – нерешительно продолжал принц, – что нам следует быть предельно внимательными. Мардуканец говорит, что наблюдает за нами и считает, что мы очень беспечны и обращаем внимание не на то, что нужно. Он также добавляет, что эти черви маскируются в деревьях так, что их почти не видно. Поэтому нам также следует накинуть что-нибудь на голову и плечи – так будет безопаснее.
Корд выдал очередную порцию звуков и показал на деревья. Сдернув с себя накидку, он опять похлопал руками. Роджер кивнул и невесело усмехнулся.
– Он сказал, что эти твари – пожалуй, самые отвратительные в этом лесу, но не самые опасные. Они не умеют быстро перемещаться, но могут поранить. В общем, их вполне можно убить копьем. Он сказал, что еще нам могут попасться какие-то атул-грэки и что эти гусеницы-убийцы иногда селятся группами.
– Вообще, он философски относится ко всему этому, – добавил Роджер. – Это его характерное похлопывание означает сомнение. Короче, он считает, что жизнь – сплошная неприятность.
– И что мы умрем, – злорадно заключила Косутик. – Ладно, бог с ним.
Неожиданно оступившись на грязном склоне, Элеонора больно ударилась копчиком. Ушиб неприятно отдался по позвоночнику, и О'Кейси заскользила вниз. Она пыталась карабкаться и судорожно цеплялась за торчавшие из земли корни, но все безуспешно. Наконец чья-то рука ухватилась за рюкзак на ее спине. Оглянувшись через плечо, она устало улыбнулась своему спасителю. – Спасибо, Костас.
Перекатившись на живот, Элеонора попробовала подняться, но не смогла. Она пыталась прийти в себя. Два изматывающих дневных перехода по невыносимой жаре, с утопающими в грязи ногами, с жалящими насекомыми, с ноющими мышцами спины и ног – все это было чересчур для хрупкой женщины.
– Боже мой, – прошептала Элеонора. – Впору умереть, ей-богу.
Какое-то местное насекомое, скорее из любопытства, чем по злому умыслу, залетело О'Кейси в ухо, очевидно с желанием изучить неизвестную ушную раковину. Бедная женщина, собрав остаток сил, отчаянно затрясла головой, пытаясь избавиться от непрошеного гостя, и опять шлепнулась в грязь.
– Крепитесь, госпожа, – улыбнулся Мацуга. – До деревни Корда уже недалеко. Возьмите себя в руки. – Слуга опять потянул Элеонору за рюкзак и помог встать на ноги. От изнеможения женщину покачивало… она осторожно прислонилась к дереву. После недавней трагедии, приключившейся с Талберт, Элеонора сделалась более осмотрительной и внимательно изучала любой предмет, прежде чем к нему прикоснуться. Но это дерево, похоже, было безопасным.
Наконец группа уже двигалась ниже облаков, вступив в чащу таинственных и непредсказуемых джунглей, охватывающих большую часть территории планеты. Какое-то время путешественники шли вдоль реки, но болотистый берег вынудил их в конце концов повернуть южнее. В итоге они шагали параллельно реке на достаточном от нее расстоянии, так что рокот течения подчас заглушался шумом леса.
Повсюду летали и жужжали многочисленные насекомые. Мардуканские виды несколько отличались от земных: местные насекомые были шестикрылыми и имели по восемь ног. Для сравнения: у их земных прототипов конечностей было шесть, а крыльев – четыре.
Количество только различных видов всяческих жуков, тараканов, кровососущих измерялось тысячами. Они десятками роились над незваными пришельцами. Диапазон размеров был довольно широк: от очень маленьких, чем-то напоминавших москитов, которых морские пехотинцы называли просто скитами, до громадных, неторопливо летающих жуков, размером с небольшую земную сойку. Хотя абсолютная герметичность хамелеоновских костюмов не вызывала каких-либо нареканий, создавая непреодолимую преграду для самых яростных крылатых атак, имелись и определенные неудобства. Во-первых, костюм, безусловно, несколько сковывал движения, и периодически возникало непреодолимое желание его сбросить. Во-вторых, хотя костюм изначально и задумывался таким образом, чтобы беспрепятственно пропускать водород и кислород, именно это обстоятельство приводило к неожиданным последствиям: привлеченные интригующими запахами насекомые толстым слоем облепляли все поры костюма так, что дышать становилось почти невозможно. В страстном желании глотнуть свежего воздуха пехотинцам приходилось время от времени отстегивать шлемофоны, заглатывая вместе с живительной порцией кислорода стайку разномастных крылатых, которых потом долго приходилось выплевывать.
Впрочем, жужжание насекомых, пожалуй, можно было бы сравнить с еле слышным инструментом в гремящем оркестре разномастных звучаний. Звуки раздавались буквально отовсюду. Это и пронзительный свист, и хрюкающий рев, и душераздирающий вой, периодами издаваемый какой-то тварью, по всей видимости празднующей победу над врагом либо призывающей самку или самца.
Невозможно не упомянуть также и про запахи. Все благоухало и пахло на самые разные лады. Конечно, для большинства планет с преобладанием в атмосфере азота и водорода, и особенно для джунглей, в первую очередь характерны запахи гниения и разложения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150