Ходите важные и надутые, как… — она резко повернулась к нему, и Сергей увидел слезы, катящиеся по ее щекам.— Сергей, — она дышала ему прямо в лицо, — уходи, на это не надо никакого геройства, просто напиши заявление и уходи. Ты же можешь работать и учителем, и кем угодно. У тебя такое образование. Зачем тебе все это? Уходи, и мы будем вместе…Куманин молчал. Слова нашлись сами, но были совсем не теми, которых ждала Надя и которые он сам хотел сказать:— Как ты можешь говорить подобные вещи? У детей тех обнаружено опасное инфекционное заболевание, и их перевели в клинику, где есть специальное оборудование для лечения. Кто тебе рассказал эту чушь о донорах? Это все дикие антисоветские сплетни. Знаешь, где их придумывают? Не знаешь? А я знаю. Кто в прокуратуре тебе такое говорил? — Куманин понимал, что это говорит не он, а его инстинкт самосохранения, но его слова, подобно холодному душу, успокоили Надю. Она улыбнулась и сказала: «Сережа, вызови меня к себе повесткой, и мы все эти вопросы с тобой обсудим, а теперь извини, мне пора».И вышла из машины.Куманин был уверен, что все услышанные им слова — камуфляж, за которым Надя хотела скрыть наличие более удачливого соперника. Ничего подобного он от нее никогда не слышал и подумал, что она поет с чьего-то «диссидентского» голоса. Все девушки откровенно млели, а мужчины не менее откровенно завидовали, когда узнавали, что он — офицер КГБ. Поэтому все случившееся он посчитал каким-то проявлением женской истеричности и желанием скрыть истинную причину отказа. Куманин умел встречать удары, но в ближайший день 8 марта все-таки не выдержал и позвонил Наде. Они очень мило поговорили, Сергей 'забросил удочку: «Может быть имеет смысл встретиться?». И получил в ответ: «Зачем? Сережа, мы уже все друг другу сказали…». Потом он как-то поздравил ее с Новым годом. Вскоре он получил звание капитана, а затем досрочно майора. Служба захватила его целиком, и мысли о Надежде отошли куда-то на второй план. Вот потому-то звонок от нее был для Куманина полной неожиданностью, и он уже не мог понять, приятной или нет?Казалось, что они расстались только вчера. Расцеловались. Надежда, как знала, что у Куманина есть нечего, принесла с собой кучу всякой снеди. Заварили кофе.— Что случилось? — спросил Сергей, помешивая ложечкой сахар.Надежда поигрывала ложечкой, морща лоб, как бы собираясь с мыслями.— Сережа, — сказала она, — ты мне нужен.— В качестве кого? — поинтересовался он.— В качестве мужчины, — без улыбки произнесла она, — единственного мужчины, на помощь которого я могу рассчитывать. Так уж сложилась моя жизнь. А учитывая твой статус, думаю, что именно ты можешь мне реально помочь.— У тебя какие-нибудь неприятности? — спросил Сергей.— У меня — нет, — усмехнулась Надя. — Какие у меня могут быть неприятности. С работы меня не выгонят, потому что им на мое место все равно никого не найти. Сейчас сироты практически никого не интересуют. А число их растет, будто страна ведет какую-то большую войну.— Так в чем же дело? — снова спросил Куманин. — В какой помощи ты нуждаешься?— Понимаешь, — неуверенно начала Надя, — у нас в интернате снова начали происходить какие-то детективные истории. Впрочем, у нас вечно что-нибудь происходит: то крадут продукты, то медикаменты, то гуманитарную помощь, предназначенную для детей, и все это при полном попустительстве директора, РОНО, месткома. Бороться невозможно, да я уже и не пытаюсь. Дело в другом. Меня тут выпихнули в отпуск — я не гуляла два года. Дали путевку от месткома в Трускавец и все такое. А когда вернулась две недели назад, то обнаружила пропажу еще одного ребенка. Я поинтересовалась у директрисы, у нас сейчас правит Алевтина Шевчук, раньше была инструктором в Краснопресненском райкоме. Она мне сказала, что мальчик переведен в другой интернат в Вологду. Я знаю этот интернат. Он для умственно отсталых детей, у которых официальный диагноз — болезнь Дауна. Знаешь, что это такое? Куманин кивнул.— А пропавший мальчик не Даун, напротив, его даже можно считать вундеркиндом. Ему шестой год, а он почти свободно говорит по-французски и по-немецки. Можешь себе это представить? В наше-то время. Я была им просто очарована. И им, и его, как бы это сказать, тайной что ли?— Действительно, — согласился Куманин, — откуда такое чудо у вас появилось? Кто его родители?— Его прислали из ростовского распределителя. Я имею в виду не Ростов-на-Дону, а Ростов Великий. Милиция подобрала его на автобусной остановке на шоссе Москва-Ярославль. У него не было никаких документов, вообще ничего. Одет он был чисто и вполне прилично. Сначала думали, что он просто потерялся, отстал от автобуса или от какой-нибудь экскурсии, что в Ростов приезжают. Свое имя он назвал сам, но больше ни на какие вопросы не отвечал. Ничего не удалось узнать и о его родителях. У меня сложилось впечатление, что он вообще не понимает значения этого слова. А между тем, все говорит за то, что он получил не просто замечательное, а небывалое воспитание. Говорит на иностранных языках, да как! Наша преподавательница — бабушка Лора — уверяет: такое произношение невозможно получить вне естественной языковой среды. Короче, нужно жить за границей, чтобы так говорить. Но он прекрасно говорит и по-русски. Кроме того, уже читает, что для детей его возраста в наше время достаточно редко. Очень начитан для своих лет.— Интересное кино, — пробормотал Куманин, — и что же дальше?— Я много с ним занималась, — продолжала Надя, — скорее из любопытства. Меня заинтриговала его тайна. Прежде всего я попыталась что-нибудь выяснить о его родителях, где он жил, с кем жил и чем занимался до своего появления на автобусной остановке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133