Бессмысленная и бесплодная возня продолжалась до утра и закончилась ничем.
В шесть часов усталый, невыспавшийся и злой, Фокин подходил к Большому дому. Темно, улицы пусты, лишь фонари отражаются в мелких весенних лужах. Слипались глаза, болела голова, на щеках чернела и отвратительно скрипела под пальцами щетина, во рту - будто кошки нагадили, влажно и липко в трусах, ныли яйца, как после школьной вечеринки с поцелуями и обжиманиями. Бр-р-р... Он был противен сам себе! Больше всего хотелось добраться до кабинета, побриться, почистить зубы, сменить белье на чистое из "тревожного чемоданчика", выпить кофе с таблеткой американского аспирина, посидеть с закрытыми глазами, а может и вздремнуть до начала работы...
- Сергей Юрьевич! Можно вас на минутку? - раздался сбоку незнакомый голос.
Фокин настороженно повернулся. Под ярким фонарем, у блестящего лаком черного "мерседеса" с проблесковыми маячками и правительственным номером стоял молодой человек в строгом прямом пальто и без головного убора. В вырез пальто проглядывала белая сорочка с серым галстуком. Волосы зачесаны на аккуратный пробор и слегка блестят - то ли от воды, то ли от укладочного лака. Майор увидел себя глазами этого франта и почувствовал себя бездомным бомжем.
Молодой человек медленно приблизился, как будто боялся спугнуть помятого небритого детину с красными глазами.
- Я помощник Павла Андреевича Арцыбашова, - представился он и протянул солидное удостоверение в натуральной бордовой коже. - Меня зовут Валентин Егорович Шаторин.
В удостоверении имелась цветная фотография молодого человека, исполненные типографским шрифтом фамилия, имя, отчество, указана должность: "помощник Главы Администрации Президента Российской Федерации", заверяли эти сведения личная подпись Президента и его же гербовая печать.
- Павел Андреевич хотел бы с вами встретиться, если вы, конечно, располагаете временем. Он ждет вас прямо сейчас.
- В шесть утра? - переспросил ошарашенный Фокин.
- Павел Андреевич ждет вас с вчерашнего вечера, - мягко пояснил Шаторин. - К сожалению, мы не смогли вас найти...
- Мне надо побриться. И вообще - привести себя в порядок...
- К сожалению, на это нет времени. Речь идет о деле государственной важности, которое не терпит отлагательства. Поэтому ваш внешний вид не имеет никакого значения.
Салон "мерседеса" был обит белой кожей, пахло освежителем воздуха и дорогим одеколоном. Затемненные стекла не позволяли всматриваться в ночь, казалось - машина летит в пустоте. Фокин развалился сзади на широком, мягко пружинящем сиденье и старался не дышать, хотя и понимал, что все равно испортит благородную запаховую гамму. Водитель и молодой человек сидели вытянув спины, смотрели прямо перед собой и не разговаривали.
Вскоре машина остановилась у обычного жилого дома - двенадцатиэтажной "свечки" из желтоватого кирпича.
- Прошу! - Шаторин широким жестом показал на освещенный подъезд.
- Это не похоже на Кремль! - настороженно пробурчал Фокин. Появилась глупая мысль, что его заманивают в ловушку.
- Совершенно верно, - без улыбки подтвердил помощник. - Это не Кремль. Прошу!
Вестибюль охранялся, но их пропустили без всяких вопросов. Просторный зазеркаленный лифт остановился на пятом этаже. Молодой человек позвонил в одну из двух расположенных на площадке квартир. Дверь сразу открылась.
Шаторин остался в прихожей, а его двойник, только с сухими волосами, провел Фокина через широкий коридор и просторный холл в комнату без окон: мягкий свет из-под подвесного потолка, встроенные шкафы по периметру, небольшой диванчик, два кресла, журнальный столик, справа - чуть приоткрытая дверь в отделанную розовой плиткой ванную, слева ещё одна, такая же, и прямо - по обе стороны диванчика - две широкие двустворчатые двери.
Фокин несколько лет стоял в квартирной очереди и знал цену квадратным метрам - он понял, что эта хитроумно устроенная комната по ордеру не входит в жилую площадь, так же, как прихожая, холл, коридор, ванные комнаты, и кухня - добрых пятьдесят "квадратов" - больше, чем общая площадь их с Наташкой двухкомнатки в Кузьминках. Той самой двухкомнатки, которой его попрекают до сих пор... Он осмотрелся: узорный паркет, неизвестного образца обои, мебель хотя и дорогая, но явно купленная за казенный счет... Жилым духом здесь не пахло: никаких вещей, ни забытой чашки, ни пепельницы с окурком - ничего.
- Прошу! - с той же интонацией произнес сопровождающий и открыл правую дверь. Фокин вошел.
Навстречу ему, отбросив клетчатый плед, поднялся с незастеленного велюрового дивана заспанный всклокоченный человек в спортивном костюме. Рано погрузневшая фигура, простоватое курносое лицо с отпечатавшимся рубцом от подушки, неряшливая светлая щетина - в таком виде могущественного Павла Арцыбашова не показывали по телевизору и не печатали в газетах. Но Фокин его сразу узнал.
- Приношу извинения за внешний вид, - Павел Андреевич пригладил волосы и сграбастал лицо в ладонь, разглаживая складки и морщины.
- Впрочем, у вас вид не лучше... Это что, кровь?
Фокин проследил по направлению его пальца и увидел бурые потеки на правом рукаве куртки.
- Наверное, - как можно спокойней сказал он. - Был в морге, на вскрытии, видно эксперт зацепил перчаткой...
- Ну ладно, - Арцыбашов прошел к стоящему у окна столу, сел в вертящееся кресло, жестом пригласил присесть и гостя. Полированная столешница была пуста, только солидная кожаная папка лежала слева, у самого подоконника. За окном начинался рассвет.
- Нам известно, что вы раскрыли ряд финансовых махинаций "Консорциума", - без предисловий начал хозяин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133