Слева, там, где прежде был лишь дракон, стоял мужчина среднего роста с седыми волосами. На его груди висел знакомый медальон. Его улыбка была древней, как время, и такой же мудрой. Он был поразительно похож на ее деда.
– Ты последняя и самая молодая, – сказал он. – Твоя жизнь не подготовлена для этого. Если хочешь, я отнесу камень в сердце дракона. У тебя есть выбор.
Дракон позвал ее, он мечтал о камне. Из другого, не такого яркого места донесся тихий голос Кита:
– Стелла?
– Кит.
Слово вырвалось из глубин ее души – то был ответ и выбор. И холод, собравшийся у нее внутри, начал уходить вверх.
– Благодарю тебя. Мы следовали зову наших сердец, ты и я. Всегда должна быть любовь, как и долг.
Седрик Оуэн потянулся к ней и к камню.
Его рука была чистого небесно-голубого цвета.
И в центре сердца Стеллы ледяной кулак встретился с песней голубого камня. Ее мир взорвался осколками голубого, черного и алого.
– Стелла?
Она лежала на траве, в лучах солнца, вокруг пели птицы. Ее плечо жгло огнем.
Над ней склонился Кит. На его лице тревога смешалась с удивлением.
– Стелла, господи, Стелла.
Он поднял ее двумя руками. Боль в плече была такой ослепляющей, что она поняла не сразу.
– Ты поправился! – наконец воскликнула она. – Ты можешь ходить.
Он нес ее на руках туда, куда падали лучи солнца.
– И ты жива, – сказал Кит.
Его улыбка получилась немного кривой, она совсем не подходила для такого рассвета. И тогда он улыбнулся снова, теперь по-настоящему.
– В тебя стреляли, но кровотечение прекратилось, рана изменилась. И твой медальон стал другим.
Он поднял медальон. На одной стороне остался лишь дракон, человек исчез. А на обратной стороне больше не было весов, уравновешивающих луну и солнце.
– Как ученый, – нетвердым голосом произнес Кит, – я не стану спрашивать, как такое могло случиться. – А потом, поскольку Стелла должна была знать, но не могла сейчас спросить, он добавил: – Гордон Фрейзер мертв; Тони завладел пистолетом и застрелил его. Дейви в порядке.
– А Урсула?
– Мы пока не знаем. Дейви звонит в больницу.
Она позволила Киту помочь ей сесть. Курган не изменился, если не считать того, что камни больше не пели.
– «А после этого следуй велению своего сердца и моего, потому что они едины». Я следовала своему сердцу. Я вернулась к тебе. У меня был выбор.
– «Не подведи меня, потому что это будет означать, что ты подвел себя самого и все ждущие миры». Я почувствовал, как ты это сделала. Не могу описать, как я рад.
Ослепленная болью и солнцем, она держала его руку.
– Мы справились. Мы оба.
Кит вновь улыбнулся, и мир, освещенный солнцем, стал безупречным.
– Я знаю.
ЭПИЛОГ
«Профессору сэру Барнабасу Тайту, ректору колледжа Бидз, Кембридж, с нижайшим поклоном.
Сэр, благодарю Вас за Ваше письмо и жемчуг, который Вы прислали в подарок нашей дочери Фрэнсис Элизабет по случаю ее крещения. Она здорова и спокойна, какой и была с самого рождения. Марта также здорова и вновь управляет фермой. Мы завершили нашу общую работу и тщательно спрятали ее, как мы и договаривались, чтобы ее могли открыть через многие годы. Как Вы советовали, я отправил письмо Вашему адвокату в Оксфорд.
Остается решить один вопрос. Наш покойный друг просил, чтобы мы передали в Ваши руки драгоценности, прилагаемые к сему письму. Если их продать, то, по моим подсчетам, они принесут по сто фунтов, поскольку они безупречны и имеют хорошую огранку. Если же Вы захотите их разделить, то я знаю человека в Слюисе, с которым имело бы смысл войти в контакт. У него имеются регулярные связи в Харвиче, и он был знаком с милордом Уолсингемом до его преждевременной смерти в прошлом месяце, о чем мы все приносим свои соболезнования семье и королеве.
Надеюсь, что Вы остаетесь в добром здравии и Ваш колледж ждет процветание.
Ваш, и прочее,
Фрэнсис Уокер, эсквайр.
Писано в десятый день мая тысяча пятьсот
девяностого года от Рождества Господа нашего,
на ферме в Нижнем Хейуорте, Оксфордшир».
Перевод Энтони Буклесса и Урсулы Уокер в их «Новой полной биографии Седрика Оуэна», 1972 год, Кембридж Юниверсити-пресс. Отрывки можно посмотреть на сайте //
«С огромным прискорбием ректор и совет колледжа Бидз, Кембридж, сообщают о смерти профессора Гордона Фрейзера, последовавшей после непродолжительной болезни. По его собственной просьбе его тело будет кремировано, а пепел развеян в пещерах горы Инглборо в Йоркшир-Дейлс.
Поминальная служба, на которую приглашаются все нынешние и бывшие его коллеги по колледжу, состоится в часовне Бидза 3 августа 2007 года, куда вы и приглашаетесь. Пожертвования следует отсылать казначею колледжа.
Подпись: сэр Энтони Буклесс, магистр искусства, доктор философии, кавалер ордена Британской империи, ректор Бидза, Кембридж».
«Дейви, Урсула, вы не могли бы приехать? Стеллу выписали из больницы. У Тони будет время пообщаться с нами после церемонии. Буду рад вас видеть. И Джесс здесь. Она хочет встретиться. Напиши.
Кит».
ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА
Я пишу, а вы читаете во времена «конца света», когда миру угрожает катастрофа, за которую ответственны люди.
Переводы Дрезденского кодекса оспариваются в деталях, но общая картина является общепризнанной: древние майя, народ удивительно далеко продвинувшихся астрономов и математиков, чья культура процветала в 200–900 годах нашей эры, снабдили свой календарь «нулевой датой» – 11 августа 3114 года до нашей эры, полагая, что последней датой станет 13 бактун (приблизительно через 5125 наших лет) – 21 декабря 2012 года.
Это дата зимнего солнцестояния, когда Солнце вернется в галактический центр, черную дыру в центре Млечного Пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117