Дед выстрелил. Снаряд разорвался почти под багажником.
– Во так вот! – сказал дед и вырвал у Яны из рук свой валенок.
Машину подбросило взрывом, будто она получила хороший пинок под зад. У нее разом распахнулось все, что могло, – все дверцы, капот, крышка багажника, сорвались с крыльев и покатились по дороге запасные колеса.
Из машины выпали водитель и, видимо, сам Махнота. К ним, со стороны шоссе, подлетела иномарка, подхватила и умчала.
– Ты почему здесь? – закричал я на Яну. – Пост оставила?
Она виновато вскочила и помчалась к сараю.
Я кинул взгляд на поле затихающего боя и побежал за ней. Но мог бы и не бегать, она управилась без меня. Правда, посмотреть стоило.
За сараем завершалась локальная битва. Толстяк корчился на земле, схватившись за ногу – достал-таки его Прохор картечью. Длинноволосый, навалившись на него, колотил его лицом о землю, пытался вырвать ружье.
Разгневанная Яна, потеряв каску, разметав по ветру свои прекрасные пепельные волосы, мчалась на них, размахивая дубинкой. Перехватила ее двумя руками и со словами: «Ах ты б…!» – обрушила на голову бандита. Хорошо – не на Прошкину.
Я бросил ей наручники, похвалил и вернулся на место основной схватки.
Дед Пидя и Саныч уже мирно выпивали, сидя рядышком на бруствере, свесив ноги, похожие на двух воробышков на заборе. С дороги подтягивались наши бойцы, ведя пленных. Подошел и Андрей.
Наши бравые воины бросали в кучу трофейное оружие и строились. Вот это так да!
Бандиты – закопченные, в болотной жиже, с побитыми в азарте и праведном гневе мордами – сбились в стаю, хоронились друг за друга.
– Потери есть? – спросил я.
– Есть, – ответил бородатый мужик с двустволкой образца 1700 года. – Васька Клюев в самом начале сбежал.
– А с их стороны?
– Один там лежит. У него наша граната в руке взорвалась. Мы ее бросили, а он, значит, подобрал.
– Ты им речь скажи, – шепнул мне Саныч. – Поздравь.
И я сказал:
– Молодцы, ребята! Победили врага. Стало быть, вот так с ними и надо воевать – беспощадно давить их всем миром. Пусть знают, кто на нашей земле хозяин!
Саныч подошел к пленным:
– Славная компания. Что с ними будем делать?
– Отпустим, – посоветовал один из бандитов.
– Нечего их отпускать! – качнулся вперед дед Пидя. – По законам военного времени: допросить и расстрелять!
Бандиты переглянулись, забегали глаза, языки по пересохшим губам.
– В болото их, – сказал бородатый партизан.
– Или повесить, – не совсем членораздельно, но упрямо предложил Пидя. – На отдельно стоящем дереве.
Я вышел вперед.
– Я полковник милиции. – Они враз повеселели: если моя милиция, значит, самосуд отменяется. – Кто из вас был у Белого дома? Во время событий.
Трое с готовностью растолкали своих коллег и вышли вперед, с надеждой уставились на меня, ждали теплого слова.
– Стреляли?
С усердием закивали, дураки.
– Фамилии, адреса, документы.
– А зачем? – осмелился спросить один из них, помоложе.
– Извещения родственникам пошлю. Андрей Сергеич, забирайте их под вашу охрану. Микроавтобус, кажется, уцелел – отвезите их к Матвееву (партизан бородатый), у него хорошее хранилище на ферме. Держите там до моего распоряжения.
Бандитов погнали как баранов к машине.
– А этих куда? – гнусаво спросил Прохор (опять нос пострадал), подтолкнув в спины Толстого и Длинноволосого, сцепленных наручниками.
Поддатый Саныч рассмеялся:
– А этих Леша пусть в офис доставит. Он там картошки наобещал. Ну нет картошки – дерьма отвезет. Не обманывать же людей. Мешки у меня есть…
А что? Это правильно. Обещал – сделай. Я ведь сравнительно честный…

Теперь еще два визита – и заслуженный отдых в кругу друзей, на очищенной от врага территории.
…В горотдел я вошел свободно. Можно теперь и Ломтеву показаться.
У него были часы приема населения, очередь перед дверью.
Я взялся за ручку, очередь взревела.
– Тихо, граждане, – веско сказал я. – Сегодня, стало быть, приема больше не будет. И скорее всего вам другого начальника дадут, – вошел в кабинет и прикрыл за собой дверь.
Локтев встал, уперся кулаками в крышку стола.
– Пришел? – грустно спросил он.
– А как же – обещал ведь. Яйца-то подлечил, насильник?
– Это ты подбросил мои корочки в офис?
– Я. И всю документацию уничтожил. И всех подельников ваших взял. А тебе пистолет возвращаю. – Я положил перед ним его «Макаров». – Из этого пистолета, – добавил сравнительно честный Серый, – я семерых Махнотиных боевиков уложил. Последний патрон для тебя оставил. Не тяни. Я отсюда к Махноте еду, – и вышел, плотно притворив за собой дверь.

…Махнота стоял у камина, спиной ко мне, без интереса глянул через плечо. Отвернулся было… Но тут же подскочил, словно его шилом ткнули.
– Ты? – изумился он.
Я пожал плечами.
Он шагнул к столу и потянулся к кнопке.
– И не думай, – посоветовал я.
– Что ты хочешь?
– Объясню: затем, стало быть, и пришел. – Я сел в кресло, закинул ногу на ногу. – У меня в заложниках твои ребята. Пятерых я уже сдал. Двое – в твоем офисе, в мешках из-под картошки. Документация «Джоббера» уничтожена, часть ее я передал в горотдел, часть сохранил для себя. Капитан Ломтев…
– Как ты на него вышел? Просто интересно.
Крепок мужик, ничего не скажешь!
– Напрасно ты ему трубку подарил. За верную службу, да?
– Напрасно, – согласился Махнота, падая в кресло.
– Забери назад, – дружески посоветовал я. – Он, надеюсь, уже застрелился.
– Зачем ты пришел? Твои условия?
– Сворачивай дела, Махнота. Насовсем. Я сейчас сколько-то буду занят – тут по одному списочку надо поработать, крестиков наставить. Ты это время подумай, реши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26