Будут ли их воспоминания хорошими или плохими?
– Я не могу говорить за них, могу лишь обеспечить возвращение этих предметов владельцам.
– На их месте я бы была счастлива. Ведь это связь с прошлым. Именно такие чувства вызывала у меня картина в Фернли.
– Та, на которой изображен рыцарь? – Аласдер вспомнил, что эта картина была единственным светлым пятном в мрачном зале.
– Да. Глядя на него, я иногда жалела о том, что наша семья не такая, каким, возможно, был наш предок. А иногда я просто радовалась, представляя себе, что когда-то Драммонды были верными и храбрыми людьми.
– Не суди о себе по своему отцу, Изабел, – мягко пожурил ее Аласдер. – Никто не волен в своем происхождении.
Наклонившись, она поцеловала его в щеку.
– Это говорит человек, который получил в наследство от своих предков только благородство.
– А если бы это было не так? – неожиданно полюбопытствовал Аласдер. – Если бы я не был связан с Гилмуром или не был бы Макреем, что тогда?
Не отвечая на его вопрос, Изабел проговорила:
– Знаешь, почему я хочу вырезать из мрамора твое лицо? Я хочу, чтобы его видели всегда. Как портрет Мойры и миниатюру Джералда. Возможно, люди не будут знать твоего имени, но они будут тобой восхищаться и верить, что ты был великим человеком, целеустремленным и в то же время мечтателем.
– Ты смущаешь меня своей похвалой, Изабел. Ни одному мужчине не суждено оправдать твои ожидания.
– Ты их уже оправдал.
– Какое трогательное признание, только я не понимаю, почему ты выбрала для него такое темное место.
Аласдер повернул голову и увидел у входа в пещеру огромного человека, чья высокая фигура заслонила свет. Одна его штанина была пришпилена к бедру, так что было видно, что у человека нет ноги до колена. Хотя он опирался на костыль, сомнений в его силе и возможной опасности для них не было. Аласдер встал и подал руку Изабел.
– Кто вы? – Он был обескуражен тем, что его застали врасплох.
– Ты, конечно, нашел укромное местечко, но если даже ты будешь говорить здесь шепотом, тебя услышит любой прохожий.
Аласдер подошел к незнакомцу, и тот отступил в сторону.
– Кто твоя мать? – неожиданно спросил он.
– Почему вы спрашиваете?
– Потому что подозреваю, что мы не чужие. Не сын ли ты Летис Макрей?
Аласдер ошарашенно молчал.
Изабел подошла к Аласдеру и тоже стала рассматривать незнакомца.
– Ладно. Представлюсь первым. Я Фергус Макрей, и мне кажется, что ты мой племянник.
– Но вы же умерли! – вырвалось у Изабел, опередившей Аласдера, реакция которого была бы точно такой же.
– Как видите, я жив. Но было время, когда я хотел быть мертвым.
– Какого цвета глаза у моей матери? – потребовал ответа Апаедер.
– Такие же голубые, как у тебя. – Улыбка Фергуса становилась все шире.
– А какое у нее любимое занятие? – Неужели этот человек и вправду его дядя, не мог поверить Аласдер.
Он был именно таким, каким его описывала мать – высокий, широкоплечий, с копной рыжих волос. Его борода была того же цвета, но с сильной проседью.
– Я понимаю, почему ты задаешь эти вопросы. Годы здорово меняют человека. Так вот – твоя мать обожала ткать. И проводила все свободное время за ткацким станком.
Аласдер кивнул.
– А кто твой отец?
– Йен Макрей.
– Понимаю. Они всегда нравились друг другу, хотя мне хотелось бы узнать все поподробнее. Чтобы ты окончательно мне поверил, я скажу тебе, что твой отец подарил Летис брошь, которую она приколола в день смерти твоей бабушки.
– Она говорила о вас с любовью, – Аласдер протянул Фергусу руку. – Я Аласдер Макрей, ее старший сын.
– Так, значит, она жива?
– Они оба живы, – добавила Изабел.
– И у вас есть еще четверо племянников.
Фергус молчал, но его глаза заблестели от выступивших слез.
Потом он обнял Аласдера, пряча в густую бороду улыбку. Оба мужчины были высокими и сильными, и Изабел залюбовалась ими.
Отпустив Аласдера, Фергус посмотрел на Изабел.
– А ты кто? – Повернувшись к Аласдеру, он сурово спросил: – Надеюсь, ты не обесчестил девушку?
– Это моя жена Изабел.
Фергус одобрительно кивнул, и все трое вышли из пещеры.
Они медленно спускались с холма, и Фергус все время поглядывал на Изабел, пока наконец не решился сказать:
– Ты напоминаешь мне одну девушку, с которой я когда-то был знаком. Ее звали Ли. Ты ее не знаешь?
Лучше бы он об этом не спрашивал, подумала Изабел, и не ставил бы ее перед необходимостью сказать ему, что женщина, которую он любил, замужем за другим. Но как можно солгать человеку, если в его глазах столько надежды?
– Это моя мать.
Фергус ничего не ответил, а устремил свой взгляд в землю, будто тропинка была для него важнее, чем воспоминания. Но Изабел знала, что значит любить, поэтому сказала:
– Она вас не забыла.
– Неужели? – отозвался Фергус, не поднимая глаз. – А что она обо мне говорила?
Ответить Изабел не успела. Аласдер неожиданно остановился и выругался. Слева от них по долине шло целое войско людей во главе с Драммондом и его личными охранниками.
– Полагаю, эти люди собрались не для того, чтобы приветствовать мое возвращение домой, – нахмурился Фергус.
– И мое тоже, – буркнул Аласдер. – Но если он хочет битвы, он ее получит.
Прежде чем Изабел успела что-либо спросить, он поцеловал ее и, усмехнувшись, сказал:
– Нам лучше поспешить домой, Изабел. Похоже, твой отец пожаловал к нам с визитом.
– Отец? – пораженно переспросил Фергус.
– Это долгая история, и ее лучше рассказать в другое время.
– У меня только одна нога, но рук – две, так что я встану рядом с тобой.
Когда они миновали перешеек, Аласдер кивнул своим братьям, предоставив Фергусу право представляться самому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81