— Не смущайтесь, графиня, — сказала королева. Констанция в ответ немного снисходительно поклонилась, — мы всего лишь должны поблагодарить вас, графиня, за возможность видеть и встретиться со столь замечательными произведениями искусства.И они принялись рассматривать картины.— Да, графиня, мы благодарны вам за встречу с картинами, — надменно улыбнувшись, бросила Констанция.Графиню передернуло от подобной наглости, но она подавила в себе желание возмутиться, ведь она прекрасно понимала, кто сейчас правит бал и что королева сейчас ничего не решает, а вся власть ужедавным-давно перешла в руки вот этой холеной прекрасной женщины, жестокой и надменной.К королю, стоящему возле скульптуры Микеланджело, приблизился маркиз Лоренцетти. Он склонился в поклоне и торопливо заговорил:— Ваше величество, по поводу нынешней политической ситуации я хотел бы внести предложение.Король недовольно посмотрел на маркиза Лоренцетти, на его лице было написано безразличие.А маркиз, заглядывая в глаза королю, попытался продолжить.— Дело в том, ваше величество, Франция готова получить Пьемонт…— Хватит, — оборвал его король Витторио, — я не хочу об этом слышать, меня это не интересует.— Но ваше величество, ведь…— Хватит, маркиз!Королева стояла возле большого полотна Караваджо, на котором была изображена Юдифь. Констанция подошла и стала подле ее величества.— Кто эта женщина, вы знаете, графиня? — обратилась королева к Констанции.— Да, это Юдифь.— Какой же она должна быть сильной, если смогла совершить подобное! — воскликнула королева, глядя на картину, изображавшую Юдифь, попирающую ногой отрубленную мужскую голову.Констанция долго смотрела на картину, потом на ее лице появилась надменная улыбка.— Да, эта женщина была очень сильна.— Как я ей завидую! — не удержавшись, произнесла королева.— Есть чему завидовать, ваше величество, — равнодушно и холодно заметила графиня де Бодуэн и отошла в сторону.Король стоял посреди зала, разговаривая с графиней и графом Монферраном.— У вас удивительная коллекция, — говорил король Витторио, — я ценю людей, собирающих произведения искусства. А ваша коллекция подобрана с большим вкусом.— Мы делаем, ваше величество, все что можно, — заговорила графиня Монферран.— Я тоже ценю ваши усилия, графиня, — сказала Констанция, останавливаясь подле короля.Король Пьемонта Витторио улыбнулся, увидев рядом с собой Констанцию.— Какую картину вы считаете лучшей? — обратился король Витторио к графу Монферрану.Тот задумался, а потом, переглянувшись с графиней, он произнес:— Я думаю, наша любимая картина, ваше величество — Караваджо.— И Вермеер хорош, — сказала графиня Монферран, глядя на небольшую женскую головку кисти Верме-ера Дельфтского.Король оглянулся. Ему нравилась картина Караваджо.— Никогда ранее короля Пьемонта Витторио не волновали ни картины, ни скульптуры, — глядя то в глаза графу Монферрану, то в глаза графине, продолжая надменно улыбаться, произнесла Констанция.Король согласно улыбнулся в ответ.— Я думаю, ваше величество, — Констанция взглянула на короля Витторио, — Караваджо будет вам по вкусу.Граф и графиня Монферран испуганно переглянулись. Но то, что сказала Констанция, было не простым намеком, это выглядело почти как приказ.— Я думаю, ваше величество, — дрожащим голосом промолвила графиня Монферран, — мы с мужем будем счастливы преподнести вам в дар картину Караваджо, — она чуть не задохнулась, когда закончила фразу.Король в ответ едва лишь кивнул головой, он уже привык к подобным выходкам Констанции и понимал, что спорить с ней бессмысленно, если уж она что-то решила, обязательно доведет до конца.Караваджо и Вермеер Дельфский были тут же упакованы и вынесены во двор. Король, Констанция и королева вместе с придворными покинули дворец графов Монферран.— Сука! Сука! Сволочь! — выкрикивала графиня Монферран, нервно расхаживая по залу и глядя в окно, как грузят картины на повозки. — Благодари Бога, — сказала графиня Монферран своему мужу, — что эта сука смогла взять только это. Если бы король дал ей волю…— Да у нее власти больше, чем у любого нашего министра, даже больше, чем у самого короля — сказал граф де Монферран, не зная, как остановить страшную дрожь в руках. — Если бы эта мерзавка могла, она бы забрала все, все, что мы с тобой собрали, все, что собрали наши предки.— Да, дорогой, да, она ужасный человек, и зачем только король связался с ней.— Да мы сами во всем виноваты, — произнес граф Монферран, — ведь все до единого толкали ее на этот шаг, даже муж, граф де Бодуэн и тот, надеясь получить побольше выгоды и побыстрее сделать карьеру, не противился королю и не удерживал свою жену. — А ты знаешь, дорогой, — сказала графиня Монферран, — что эта сука забрала у графини Тревер всю бронзу Челлини, а так же два прекрасных полотна Тинторетто, а у барона Леграна два полотна Тициана.— Да что ты говоришь, дорогая! — воскликнул граф Монферран, прикрывая ладонями лицо. — Это невозможно, этого не может быть!— Но я сама вчера разговаривала с графиней, и она мне сообщила.— Знаешь, кто она? — вдруг сказал граф де Монферран.— Догадываюсь. — Нет, ты даже не догадываешься. Эта Констанция — обыкновенная, самая заурядная, вульгарная воровка, пользующаяся властью над безвольным королем Витторио. Но король за этопоплатится! — Тише, тише! — попыталась успокоить мужа графиня Монферран.Внизу, во дворе, загрохотали колеса повозки, увозившие полотна Караваджо, Вермеера Дельфтского и одну из скульптур Лоренцо Бернини. ГЛАВА 9 Надежды на то, что королю Пьемонта Витторио скоро наскучит связь с графиней де Бодуэн, не оправдались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76