— Что случилось, Констанция? — тут же осведомилась графиня де Бодуэн.— Собственно, ничего, — абсолютно спокойно произнесла Констанция, глядя куда-то в сторону.— Как это ничего? Король покинул бал.— Это его личное дело, — сказала Констанция.— Дорогуша, но ты, наверное, ему что-то сказала? Чем-то огорчила его величество?— Чем же я, по-вашему, могла огорчить короля?— Своим непослушанием, дерзким ответом.— Нет, я ничего такого королю не сказала.— Мама, оставь ее в покое.Графиня де Бодуэн приложила маску к своему бледному лицу, а на ее старческих губах появилась недовольная улыбка. Она отошла к одной из своих подруг, и две старые женщины стали шушукаться, тои дело украдкой поглядывая на Констанцию и Армана.— Боже, боже мой, она надерзила королю?— Да нет, баронесса, она говорит, все нормально.— Нормально? Разве это может быть нормальным, когда король вот так, ничего не сказав, вдруг покидает бал, оставляет своих придворных?— Полноте, баронесса.— Да нет же, ваша невестка ведет себя довольно опрометчиво и позволяет себе слишком большие вольности.— Да нет же, баронесса, она говорит, что она ничего такого не сказала королю.— А о чем же они тогда так долго разговаривали, о чем?Графиня де Бодуэн пожала плечами.— Дорогая баронесса, мало ли о чем может разговаривать мужчина с привлекательной женщиной? графиня де Бодуэн убрала белую маску со своего лица и улыбнулась баронессе как можно более приветливее.А та, наоборот, спрятала лицо под маской. Но графиня по глазам догадалась о выражении лица своей подруги и продолжать разговор не стала.Вновь заиграла музыка, зазвенели струны и кавалеры с дамами, выстроившись друг перед другом, стали танцевать. И вскоре все присутствующие забыли о том небольшом событии, свидетелями которого они явились. Шуршали шелка дам, и кавалеры раскланивались друг другу, пристукивали каблуками, менялисьпартнеры и уже казалось, что в этом зале ничего из радя вон выходящего произойти просто не может.— Констанция, ты себя нормально чувствуешь? — поинтересовался граф де Бодуэн у своей молодой жены. Та, оглянувшись по сторонам, прошептала:— Арман, я хочу, чтобы ты увел меня отсюда.— Дорогая, пойми, это будет не очень прилично, все начнут судачить, перешептываться…— Арман, уведи меня отсюда как можно скорее.— Констанция, ты себя плохо чувствуешь? Или, может быть, ты от меня что-то скрываешь?— Да нет, же, нет, Арман, мне нечего от тебя скрывать, но мне просто не по себе, у меня такое чувство, что я могу потерять сознание.— Успокойся, успокойся, присядь, дорогая, — Арман усадил свою жену на низкое бархатное кресло.— Нет-нет, — Констанция вскочила на ноги, — мне плохо, уведи меня отсюда.Арман, не очень довольный, подал супруге руку, и они под пристальным взглядом танцующих и стоящих у стен, покинули зал. Король Пьемонта Витторио сам не понимал, что с ним происходит. Он боялся себе признаться в том, что до беспамятства влюбился в Констанцию де Бодуэн. Он пытался о ней не думать, выбросить из головы, но чем больше король Витторио пытался забыть прекрасную женщину, тем чаще и чаще она вставала перед его глазами, беспокоила воображение и не давала думать яи о чем другом, кроме чувств, охвативших душу короля.— К дьяволу! — выкрикивал король. — К дьяволу! К дьяволу, к дьяволу! Король метался по своему дворцу, слуги испуганно шарахались в стороны. Король срывал с головы парик, швырял его на кресло, садился за письменный стол и до боли сжимал виски руками. — Зачем мне это нужно?! — сам себя спрашивал Витторио, но ответа так и не находил. — Прикажи седлать лошадей! — кричал он слуге.Тот испуганно бежал вниз, король Витторио нахлобучивал парик, накидывал на плечи черный шелковый плащ, спускался во двор и вскакивал в седло.Придворные не поспевали за королем, а он и не хотел никого видеть. Он мчался, неистово настегивая своего скакуна.— Скорее! Скорее! — кричал король. Мелькали деревья, поля, дороги. Король натягивал поводья и останавливал лошадь.— Боже, да так можно сойти с ума! Неужели я, король, влюбился вот так в эту парижскую красавицу, влюбился безрассудно, без памяти? Это просто невозможно!Витторио закрывал глаза и прикладывал ладонь к лицу. Перед его взглядом стояла Констанция.— Дьявол! Дьявол! Это какое-то наваждение! Он стегал плетью коня и мчался вдоль перелесков к голубеющим на горизонте горам, надеясь, что неистовая скачка сможет вернуть его к нормальномусостоянию, поможет выбросить из головы неотвязные мысли, преследующие короля все последнее время. Но все усилия оказывались тщетными. Вот и на этот раз король Пьемонта Витторио резко осадил своего скакуна и соскочил на землю. Тут же рядом с королем остановились барон Легран и маркиз Лоренцетти. Они тожеспешились и отдали поводья своих лошадей двум вооруженным охранникам.Король нервно прохаживался по небольшой площадке над озером.— Маркиз, идите сюда, — позвал король, — я слышал, что вы неплохо фехтуете.— Да, ваше величество, я учился этому делу у больших мастеров.— Что ж, может быть, вы покажете то, чему они вас научили? — на лице короля Витторио появилась надменная улыбка.Маркиз Лоренцетти пожал плечами.— Так что же вы ждете, маркиз, доставайте свою шпагу.Маркиз Лоренцетти нехотя обнажил клинок. А король Витторио уже радостно поигрывал своей шпагой, со свистом рассекая воздух. На его лице то появлялась, то исчезала дьявольская улыбка.— Ну, маркиз, вперед! — приказал король. И маркиз, выставив шпагу, не слишком уверенно двинулся на короля Витторио.— Смелее, смелее, маркиз! — подбадривал наступающего король.Мужчины смотрели друг на друга и казалось, были абсолютно равнодушны к тому великолепию природы, которая их окружала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76