– Да они и сами не хотят! – заявил Супронович и повернул голову к двери: – Семен! Ленька!
В комнату вошли двое рослых парней.
– Чего бы вам, мальцы, не записаться в этот… комсомол? – сказал Супронович.
– Ты что, батя? – вытаращился на него Семен. – Мы еще не сбрендили…
Яков Ильич бросил взгляд на гостя: мол, что я говорил?
– А зовут вас в комсомол? – поинтересовался Григорий Борисович.
– Они нас ненавидят, – выдавил из себя младший, Леня.
– Митька Абросимов в клубе что-то толковал мне насчет комсомола, – припомнил Семен. – Только я его подальше послал…
– Не любите, значит, комсомол? – насмешливо посмотрел на них Шмелев.
– У них там на собраниях скукота, – почти повторил слова отца Семен. – Болтают о мировой революции, попа ругают, на нас зуб точат.
– А мы кое-кому из них холку намыливаем, – ввернул Леня.
– Зря враждуете с комсомолом, – спокойно заметил Григорий Борисович. – Против силы не попрешь. Сомнут вас… – Он с удовольствием оглядел высоких плечистых парней. – Хотя вы и не из слабаков.
– Это мы еще посмотрим, – проговорил Семен.
– Двоих мы разок спустили отсюда с лестницы, – ухмыльнулся Леня. – Так и закувыркались!
– А если придут пятеро? – спросил Шмелев.
– Справимся, – шевельнул плечом Семен.
– Десять? Двадцать?
– У нас столько и нету, – сказал Леня.
– Будет, – продолжал Григорий Борисович. – И воевать в открытую с ними – бессмысленная трата времени. У вас водка и крепкие кулаки, а у них – идея, одержимость… Вон что в газетах пишут: комсомольцы строят города, восстанавливают шахты, домны возводят. Батька враг – сын на него в ГПУ заявляет. Они и есть одержимые! А почему бы вам не вступить в ячейку, или – как она теперь называется – организацию, и не строить вместе со всеми социализм? Говорите, двоих спустили с лестницы? А зачем? Надо было их, наоборот, приголубить, угостить, как дорогих гостей.
– Еще чего! – не выдержал Леня и недоумевающе посмотрел на гостя. – Да у меня руки отсохнут им подавать!
– Советую вам подружиться с ними, пригласить в кабак, а придут целой компанией – вы всех хорошо встретьте.
– Этак я вылечу в трубу, – угрюмо заметил Яков Ильич. – На дармовщинку-то выпить-закусить много желающих найдется!
– Если комсомольцы и партийцы будут у вас в заведении чувствовать себя как дома, вам же лучше. А даром им подавать никто вас не заставляет. Пусть пьют-гуляют, песни поют.
– Учинят тут драку, всю посуду перебьют, – ввернул Супронович.
– Это лишнее, – заметил Шмелев. – Большие скандалы вам ни к чему, а то быстро заведение прикроют. Но держать их в узде можно! У вас ведь, Яков Ильич, есть гроссбух? Все, что напьют-нагуляют, туда записывайте. Порядок, он прежде всего. Как это говорят? Деньги счет любят!
Заартачившиеся поначалу молодые Супроновичи теперь слушали Шмелева внимательно.
– Кстати, с комсомольским билетом в кармане вы будете себя чувствовать здесь хозяевами. А то придумали: с лестницы спустим! Власть нужно уважать, ломать перед ней шапку. Да если лишний раз и в ножки поклонитесь – спина не сломается.
– Не примут они нас, – засомневался Семен. – Митька, может, для количества и записал бы в ячейку, а другие будут против.
– Нечего нам с ними заигрывать, – упрямо говорил Леонид.
– А вы не навязывайтесь, но в не задирайтесь с ними, – посоветовал Григорий Борисович. – А там видно будет. Нэп не вечен. Отменят частную собственность, закроют ваше заведение и… «Милости просим»?
– Нельзя нам туда вступать, – упрямился Леонид. – Это будет предательством по отношению к своим… не комсомольцам.
– Дайте срок – вся молодежь в комсомол вступит, – сказал Шмелев. – Куда ей еще деваться? Комсомол – первый помощник партии. С кем чаще всего советуется председатель поселкового Совета? С ним, Дмитрием Абросимовым.
– Мы вступим – глядя на нас, и другие потянутся, – сказал Семен.
– Они и без вас потянутся, – усмехнулся Григорий Борисович. – Не в лес же им идти к бандитам? Да и бандитов-то почти всех повыловили. Сколько сдались властям в Леонтьеве? Пятеро? Думаю, что это были последние.
– Помогите бабам убраться на кухне, – распорядился Яков Ильич, а когда сыновья ушли, посмотрел на гостя: – Зря ты их агитируешь, Борисыч. Не умеют они притворяться.
– Всем нам приходится притворяться, дорогой земляк, иначе не выжить, – сказал Шмелев. – И твоим сыновьям придется постичь эту хитроумную науку. А то всем нам крышка, Яков Ильич!
– Думаете, что-нибудь изменится?
– Если ничего не изменится, зачем нам жить на белом свете? – сказал Шмелев. – Тогда уж лучше пулю в лоб.
– Дай-то бог, – вздохнул Супронович и перекрестился на угол. – Наживаешь, стараешься, из кожи лезешь, а тут придут проклятые голодранцы и все захапают! Уж лучше для них припасти эту пулю-то…
– Золотые слова, Яков Ильич, – усмехнулся Шмелев.
Не мог он сказать кабатчику, что нынешней ночью пришел к нему старый знакомец по Тверскому полицейскому управлению и они проговорили до самого рассвета, а с утренним поездом тот уехал. Человек это был надежный, и известия он привез для Карнакова самые что ни на есть благоприятные: оказывается, готовится государственный переворот. Патриоты России пробрались на ответственные посты и там делают свое дело, так что не все еще потеряно, есть надежда на возврат к старому… Ростиславу Евгеньевичу велено было затаиться, войти в доверие к поселковому начальству, сделать вид, что он верно и преданно служит новому строю, а самому все время быть начеку и ждать от руководства дальнейших распоряжений. Очень удачно получилось, что Карнаков обосновался именно здесь, в Андреевке, где находится военная база… Нужно поточнее узнать, куда отправляют эшелоны и с чем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213