- Вы разочарованы? - спросил я.
- Ватсон, никто так пристально не следит за прогрессом науки, как профессиональный преступник. За каждым техническим новшеством следует по пятам какое-нибудь новое преступление - за исключением, кажется, железной дороги. За три четверти века это величайшее изобретение вызвало всего лишь одну дерзкую кражу и несколько жалких убийств. Нет, Ватсон, я был прав. Здесь нет преступления, просто какая-то оплошность или техническая неувязка.
Ранним утром следующего дня мы направились в Плимут, прежде протелеграфировав Джессону, чтобы тот доставил необходимые Холмсу сведения. На вокзале Ватерлоо нас встретил служащий с копиями документов и огромным рулоном карт и проводил в заранее заказанное купе. Прежде чем поезд отправился, он вручил нам две проездные карточки с красивым тиснением, которые позволяли ездить по всем железным дорогам Британии.
Пока мы катили на запад, Холмс занимался бумагами, разматывал карты железных дорог и схемы расположения станций, пока не завалил ими весь пол и сиденья в нашем купе.
Он внимательно вглядывался в условные обозначения и сверялся со списками, а я в это время смотрел на сменяющие друг друга пейзажи. Постепенно вересковые пустоши, что окружают Лондон с запада, уступили место влажным и тучным равнинам Хемпшира и холмистым лугам Уилтшира. Вскоре в полях, в накатанных повозками колеях дорог, показалась сырая красная земля запада, и после полудня мы наконец прибыли в Плимут.
Здесь нас встретил сам начальник станции и проводил в отведенные для нас в «Золотом олене» комнаты, где мы, пообедав, уединились с бутылкой портвейна.
Теперь мой друг устремил свое внимание на одну из копий. Как можно было заметить, она содержала по большей части машинописные сообщения и списки, которые он тщательно сравнивал. Через некоторое время сыщик передал мне два листа бумаги со списком имен и адресов. Сам же взял в руки стопку документов.
- Не могли бы вы помочь мне, Ватсон, - попросил Холмс. - Я передал вам список пассажиров плимутского поезда, составленный после происшествия. Помеченные крестиком - это погибшие. У меня здесь показания, взятые у оставшихся в живых. Давайте я прочту их имена и адреса, а вы, будьте так добры, проставьте галочки против каждого из них в вашем списке.
Из каждого показания он зачитывал имя и адрес свидетеля, пока не перечислил их всех. Я находил и помечал данные в своем списке, и так до тех пор, пока Холмс не перевернул последнюю страницу.
- Все в порядке, Ватсон? - спросил он.
- Вы, похоже, пропустили один протокол, Холмс. Кроме погибших и перечисленных вами, здесь значится еще одно имя.
- Точно! - воскликнул он. - От мистера Джонатана Я. Сэмуэля из Нью-Йорка нет ни заявления, ни какого-либо адреса в вашем списке, кроме сведений о том, что он останавливался в отеле «Виктория» на Нортумберленд-авеню.
- Совершенно верно, - согласился я и вновь просмотрел список. Я представил сцену чудовищной бойни в Солсбери той летней ночью, и в памяти всплыли воспоминания о войне. - Вы уверены, что не произошло путаницы между живыми и мертвыми?
- Подсчитайте крестики, Ватсон. Их всего двадцать четыре.
- Верно, Холмс. Но если мистер Сэмуэль был в отеле «Виктория», непонятно, почему компания не взяла у него показания?
- Вот именно, и это легко выяснить. Пожалуйста, передайте мне мои письменные принадлежности и вызовите мальчика.
Как только посыльный удалился, унося с собой телеграмму с пометкой «Ответ оплачен», Холмс позволил себе передышку. Его недавнее нетерпение и напряженность вмиг улетучились, и, попивая портвейн, мы вновь погрузились в воспоминания о прежних похождениях. О, этот феномен я наблюдал уже множество раз на ранних стадиях дела! В бессмыслице запутанного клубка железнодорожных аварий Холмсу, видимо, удалось нащупать потерянный конец нити. Теперь, насколько я знал своего друга, он будет упорно тянуть за него до тех пор, пока не распутает все дело.
Мы уже собрались было ложиться спать, когда с ответом вернулся мальчик. Управляющий отелем «Виктория» официально удостоверял, что никакой Джонатан Сэмуэль там не останавливался.
- Значит, наш пассажир из Нью-Йорка дал компании фальшивый адрес! - воскликнул я.
- Не спешите с выводами, Ватсон, - охладил мой пыл Холмс. - Мистер Сэмуэль вполне мог останавливаться в «Виктории», но так как он наверняка назвался вымышленным именем, то, видимо, еще не раз сменил его.
- Почему вы так считаете?
- Очевидно, давая этот адрес, он стремился избежать встречи, тут уж он вполне мог присовокупить выдуманное имя. К тому же, Ватсон, подозреваю, наш загадочный путешественник в известной мере обладает чувством юмора. Как вы думаете, что обозначает буква «Я» в его имени?
Я, признаться, был поставлен в тупик, и Холмс улыбнулся:
- Да конечно же, янки, Ватсон!
- По-моему, такого имени нет - даже среди американцев.
- Его имя, Ватсон, это старинное прозвище наших американских «кузенов», а фамилия совпадает с хорошо известным «Дядюшка Сэм». Уж не указывает ли этот инициал на теперешнее обозначение наших соотечественников?
Я покачал головой, как всегда, поражаясь затейливому ходу мысли моего друга.
Мы рано позавтракали и тотчас отправились в контору Лондонской юго-западной железной дороги, где любезный служащий разыскал нам список пассажиров, заказавших тридцатого июня билеты с рейсового парохода «Нью-Йорк» на плимутский поезд.
Джонатан Я. Сэмуэль среди них не значился. Его место в списке занимала мисс Эйлин Нигл, тоже из Нью-Йорка.
По пути в контору компании морских перевозок я обдумывал это последнее открытие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64