Его напарник застрял в пробке. Спасибо, что впустили меня.
— Вы намного его опередили, — в голосе миссис Хайбек слышалось восхищение. — Разумеется, вы одеты для бега. Если полицейским вменено в обязанность гоняться за людьми, почему они не носят шорты и спортивную обувь?
В темном холле, где они стояли, ее цветастое платье казалось особенно ярким.
— Я не знаю вашего имени.
— А зачем вам оно? — Миссис Хайбек повернулась и вывела его через другую дверь в коридор. — Я вас ждала, но вы припозднились. Скоро нас позовут ужинать. Еще рано, я понимаю, но в больницах стараются кормить нас все три раза, не выходя за пределы восьмичасового рабочего дня. В результате часть больных очень толстые, другие очень худые. И никто не сможет обогнать полицейского.
Коридор привел их в большую комнату.
Трое печального вида мужчин смотрели телевикторину. Еще один мужчина, в строгом, деловом костюме, при галстуке, сидел за столиком для бриджа, задумавшись над сданными ему картами. Стулья трех других игроков пустовали, но перед ними лежали карты. У дальней стены молодая женщина в джинсах и футболке работала на компьютере.
Флетч и миссис Хайбек сели у окна, из которого просматривалась вся улица.
— Меня зовут Луиза, — соблаговолила представиться миссис Хайбек.
— А как обращаются к вам друзья?
— Нет у меня друзей. И не было, с той поры, как я вышла замуж. Знакомые моего мужа нас не любили. Никто из них. Ваши шорты спрашивают, нужен ли мне друг. Да, очень был нужен, в свое время. Как чашка чая в пустыне. Я уверена, вы меня понимаете. Чашки этой я не получила, но все как-то устроилось само по себе. И чашка эта стала вроде бы уже и ни к чему. — Она подняла с пола большой бумажный пакет и положила Флетчу на колени.
В пакете, аккуратно сложенные, лежали его джинсы, тенниска, трусы и носки. Под ними прощупывались теннисные туфли.
— Вы выстирали мою одежду!
— Я же обещала.
— Мои любимые теннисные туфли!
— Они издавали такой забавный звук, когда вертелись в сушилке. Словно верблюд, бегущий во весь опор.
Флетч уже снимал новые теннисные туфли, чтобы надеть старые, дырявые. Миссис Хайбек наблюдала, как он шевелит вылезшими из дыр пальцами.
— В этих вы могли бежать от полицейского еще быстрее, — отметила миссис Хайбек. За окном полицейский стоял у бордюрного камня, уперев руки в бока. — Мой муж всегда носил черные туфли. Так или иначе, ему удавалось блуждать в черных туфлях.
К тротуару подкатила патрульная машина, подобрала полицейского, покатила дальше.
— Понятия не имею, с чего этот коп бросился за мной, — покачал головой Флетч. — Может, следовало остановиться и спросить, но у меня сегодня еще столько дел.
— Ваше прибытие всегда запоминается. Мне это нравится. Вчера от вас разило бербоном. Сегодня за вами гнался полицейский. В этом вы ни на кого не похожи.
— А вам удаются уходы. — И Флетч, зашнуровывая теннисные туфли, напомнил миссис Хайбек, что днем раньше она ретировалась с его одеждой.
— О, да, — легко согласилась она. — После того, как тебя выгоняют из собственного дома, потому что ты доставляешь слишком много хлопот, уходить становится очень просто. Все равно, что отказаться от чашки чая.
— Чая, — кивнул Флетч. — Понятно.
— Извините, что не могу вас чем-нибудь угостить. Всем этим людям, что одеты в белое, не платят за то, чтобы они что-то приносили. — Крупный мужчина в белом халате как раз стоял на пороге комнаты отдыха. — Об этом они заявляют, как только ты попадаешь к ним. Оплачивается лишь их стояние над душой да гримасы. — Она скорчила гримасу столбу в белом халате. Тот ее и не видел. Его глаза налились кровью. — Пшел вон! — крикнула ему миссис Хайбек. — Иди накрывать стол к ужину.
Хорошо одетый игрок в бридж положил свои карты, пересел на соседнее место, взял карты, что лежали перед ним.
— Если хотите, я буду чашкой чая, — предложил Флетч.
Она улыбнулась, показывая, что понимает шутку.
— Скажите, теперь вы знаете, что ваш бывший муж умер? — мягко спросил Флетч.
Миссис Хайбек рассмеялась. Хлопнула себя по колену.
— Теперь он действительно стал бывшим.
Флетч не знал, смеяться ли ему тоже или погодить.
Он откашлялся.
— Сегодня я виделся с членами вашей семьи.
— Вы пытались выяснить, кто убил Дональда? — весело воскликнула миссис Хайбек.
— Я старался собрать материал для статьи. Пожалуйста, поймите…
— Дональда понять нельзя. Ни тогда, ни теперь. Если б он сам сказал мне, что он мертв, я бы подождала некролога, прежде чем поверить.
— Некрологам тоже не всегда можно верить, — заметил Флетч.
— Я бы надеялась, что тот, кто его написал, получил информацию не только от Дональда или его фирмы.
— Он умер. Его застрелили. На автостоянке одной из газет.
— Наверное, в это время где-то заседали присяжные.
— Что вы хотите этим сказать?
— Дональд всегда привлекает к себе внимание, если знает, что по какому-то процессу присяжные собираются вынести выигрышное для него решение. Он говорит, что это положительно сказывается на бизнесе.
— Он не застрелился, — уточнил Флетч. — Пистолет не нашли.
— Он ушел. Ушел в черных туфлях.
— Да, похоже, что так. Скажите, как часто вы приходите в дом, где жили раньше? Садовник вас не знает.
— Не слишком часто. Обычно я не захожу туда, не убедившись, что в саду никого нет. Я привыкла к тому, что дом пуст. Иногда появляется Жасмин. Выходит из дому и садится рядом со мной. Мы беседуем. Она уже знает, что жить с Дональдом более одиноко, чем одной. Он блуждает.
— В черных туфлях. Чем отличался вчерашний день?
— Вчерашний день? Дайте подумать. О, да, Дональда застрелили.
— Я имел в виду, почему вы остались у бассейна, несмотря на присутствие садовника?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62