»
Зачем в их команде нужен поэт? Это должно быть намеком на истинные планы Корабля. Смутным, быть может, загадочным… но намеком. Элементом смертельно опасной игры, правила которой ему предстояло выяснить самому.
«Сколько у нас осталось времени?»
Когда правила игры устанавливал Корабль, они не всегда были честными и справедливыми.
«Ты ведь не всегда честен, а, Корабль?»
«Если ты подразумеваешь „беспристрастен“, то – да. Я всегда честен».
Томаса удивило, что его удостоили ответом. Он не ожидал, что Корабль заговорит с ним в этом переходе.
Томас покосился на молчащую Ваэлу. Кожа ее вновь приобрела обычный розовый цвет. Интересно, она слышит порой голос Корабля?
«Я часто беседую с ней, мой бес. Она зовет Меня Честностью».
Томас от изумления сбился с шага.
«А она знает, что это Ты?»
«Этого она не осознает».
«Ты и с другими говоришь без их ведома?»
«Со многими, очень многими».
Томас с Ваэлой завернули за угол. Там начинался очередной коридор без окон, светящаяся полоса на потолке отливала голубизной. Простейшая цветовая кодировка – этот проход выводил на поверхность. Томас покосился на бедро Ваэлы – ее вечный лазер покоился в кобуре.
Молчание нарушила Ваэла.
– Эти «новые клоны», которых Оукс якобы использует на Драконе, – как думаешь, что это такое?
– Люди с ускоренной реакцией.
– Не доверяю я этому Льюису.
Томас не мог не согласиться про себя. Для него Льюис пока оставался загадкой – жестокое альтер эго Оукса? О Хесусе Льюисе ходили такие слухи, что приходилось подозревать, будто Корабль, открывая ящик Пандоры, не поскупился.
Переход вывел их к шлюзу в эллинг. Томас поколебался, прежде чем показать контролю свой допуск. Глянув в окошко, он увидал, что створки крыши эллинга задвинуты – значит, задержек не будет.
– Что тебя беспокоит, Ваэла?
Она глянула ему в лицо.
– Я думаю – найдется ли здесь хоть один человек, кому я могу доверять?
«Проклятие Пандоры», – подумал Томас. Он решил направить ее подозрения на Оукса.
– Почему бы нам не настоять на проверке всех планов Оукса?
– Думаешь, нам кто-то позволит?
– Попробовать можно.
– Я подскажу это Рашель, когда увижу ее.
– Позвони ей, когда зайдем.
– Не могу. По графику она в патруле, южный периметр. Позвоню на ночьстороне.
Непонятно почему эти слова вызвали у Томаса дрожь. Неужто эта дура Демарест в опасности? Он покачал головой. Здесь в опасности все и всегда.
Он снова заглянул в иллюминатор. В эллинге все еще кипела работа. Субмарину заливал яркий свет прожекторов, газовые баллоны терялись в тени. Рабочие, суетившиеся вокруг аппарата, уже распахнули ворота шлюза, открыв тестовый бассейн под эллингом. Свет играл на темной воде под плазмагласовой гондолой и ее носителем. А, отлично. Рабочие уже подсоединяли капсулу к субмарине.
Значит, Рашель не вернется с южного периметра до ночьстороны…
Постоянно проскальзывающие в речи Ваэлы бортовые словечки все время ловили Томаса врасплох. «Ночьсторона». Неровные сутки планеты двойного светила мало влияли на циркадные ритмы колонистов. Они были прежде всего корабельниками, а те имели под рукой удобный референт – для них день и ночь были не временами, а сторонами суток. Может быть, это тоже намек? Вдруг эта мелочь поможет ему достучаться до сердец здешних жителей? Томасу казалось, что, если он сумеет вступить в контакт с электрокелпом, это придаст его словам желаемый вес.
«Все, что поможет нам влиться в жизнь Пандоры…
Если колонисты научатся доверять мне… придут ко мне… я смогу объяснить им, чего на самом деле хочет от них Корабль. Они поверят. Они пойдут за мной».
Эта субмарина… может, тоже ключ. «Неизменные символы». Что может оставаться неизменным в знаковых системах разумного растения? А оно разумно – в этом Томас был убежден, как и Ваэла. Но знаковая система келпа оставалась загадкой.
«Светлячки в ночном океане».
Общаются ли они там, под волнами? «Как мы».
Ваэла ткнула пальцем в кнопку звонка на раме.
– Чего ждем?
– Новую гондолу подсоединяют к лодке. Я не хочу никого отвлекать.
Томас кивнул, увидев, что капсула встала на место, и отжал клавишу.
Подошел рабочий в зеленом, отщелкнул внутренние запоры, и люк отворился. Процедура отнимала немало времени, но это была опасная зона. Оба шлюзовых люка запирались с обеих сторон – в том числе изнутри, когда отворялись створки крыши. Все на нижстороне строилось с учетом возможного нападения.
В эллинге стояла затхлая вонь пандоранских просторов, от которой у Томаса бежали по спине мурашки.
Ваэла обогнала его. Она шла по эллингу привычной походкой колониста – голова бдительно поворачивается то направо, то налево, взгляд не упускает ни одной мелочи. Светлый комбинезон обтягивал ее, точно вторая кожа.
Томас настоял, чтобы они получили новые костюмы на складах. Он заказал теплозащитные, чтобы капсулу не пришлось обогревать в холодной морской воде. Плазмаглас отлично отводил тепло, если только не наваривать его в несколько слоев. Это решение помогло им выгадать несколько лишних сантиметров внутреннего поперечника капсулы.
Когда пришло время переоблачаться в гермокостюмы, Ваэле удалось смутить Томаса. Раздевалок здесь, как и на борту, не было. Ваэла снимала комбинезон рядом с Раджой, которого подобная непринужденность все еще беспокоила немного. Раздеваясь или одеваясь рядом с женщиной, он постоянно отворачивался. Ваэла же была весьма непосредственна.
– Радж, ты знаешь, что у тебя на заднице потешная родинка?
Он машинально обернулся, чтобы увидеть, как она заползает в расстегнутый гермокостюм, – нагие груди, чресла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129