Разумеется, они согласились.
– Ну да, но разве вы можете ручаться, что федералы не прослушивают полицейскую волну?
– Да, они там пытались что-то фотографировать, но вроде бы пока считают, что произошедшее – очередная негритянская разборка.
– И поскольку они обвиняют нас в том, что мы не уделяем расследованию подобных дел должного внимания, вы бросили на его раскрытие дюжину ребят из Отдела убийств?
– Именно, и еще мы с Бобом беседовали с влиятельным негритянским проповедником. Он сам подумывает податься в политику и пообещал нам поговорить с близкими погибших. И между делом убедить оных не давать показаний федералам.
Машина Джуниора – грязная, с налетом жирной копоти на окнах. «Что вы здесь нашли?»
– Наркотики, консервы и книги на гомосексуальные темы. Конфисковано ОВР.
Изнутри послышался шум. Мы оба взглянули в окно: Стеммонс-старший опрокидывает стулья. «Так что с Джуниором?»
– Прессе сообщим, что это несчастный случай. Расследованием займется ОВР – без лишнего шума, естественно.
– Не приближаясь к семейству Кафесьян?
– И до них дойдет очередь в свое время. Как думаете, тут может быть замешан Отдел по борьбе с наркотиками?
Всхлипы Стеммонса.
– Клайн…
– Нет. Им, конечно, нетрудно было устроить передозу, но я не думаю, что это они. Лично я склоняюсь к версии, что это все-таки обыкновенная передозировка.
– Почему вы так решили?
– Патрульный сказал мне, что нашел у него в кармане ключ от входной двери. Он был законченным наркоманом и вдобавок полупомешанным, а всем известно, что это заведение – берлога Томми К. Если они и решили его убрать, то не стали бы оставлять тела здесь.
– В каком состоянии вы нашли его квартиру?
– Расскажу – не поверите; вы должны позволить мне провести экспертизу. Я обучался этому в университете, и небезрезультатно – к тому же я там наследил, и теперь в комнатах полным-полно моих отпечатков.
– Давайте, а потом сотрете. И позвоните в телефонную компанию – пусть дадут список последних звонков с его номера. Прошлой ночью вы упоминали, что Стеммонс хранит в банковской ячейке наркотики.
– Так и есть.
– Вы знаете, в каком именно банке?
– Чековые книжки и ключ от ячейки у меня.
– Отлично, и вы – юрист, так что я проглочу вашу выдумку с наркотиками и попрошу вас поднять свои учебники по праву и найти там способ обойти Нунана и получить ордер на изъятие содержимого ячейки.
– Выдумку?
Со вздохом: «У Стеммонса был на вас компромат. Скорее всего он и хранится в этом банке. Каким-то образом он пытался вас шантажировать – непонятно, правда, почему вы не разобрались с ним вашим излюбленным способом – не припугнули, пока он не дошел до крайней точки своего безумия.»
А ВОТ ТЕПЕРЬ Я ЕМУ РАССКАЖУ.
– Была у него папочка и на вас. Вместе с досье на Джонни Дьюхеймела. Я же видел, как вы задергались, когда вчера вечером я вскользь упомянул Дьюхеймела, так что не надо ваших гребаных снисхождений.
– Опишите содержимое. – Никакой реакции – только ледяной холод.
– Все ваши дела в бытность следователем Бюро. Четко и в хронологическом порядке – Джуниор был асом по части сбора письменных доказательств. Я нашел ее, когда обыскивал его квартиру на прошлой неделе. Прошлой же ночью она исчезла.
– И чем вы это объясните?
Я подмигнул ему а-ля Дадли. «Скажем так: здорово будет узнать, что у моего старинного приятеля Эда тоже рыльце в пушку. И не беспокойтесь о кафесьяновском деле – я зашел слишком далеко, чтобы останавливаться».
В окне: скорбящий папа Стеммонс. «Пойди успокой его, Эдди. Пока он нам все не испортил к чертовой бабушке».
– Позвоните после того, как произведете экспертизу, – выжидательно; я смотрю на его удаляющуюся спину…
И снова в окно:
Эксли – неспешно подходит к Стеммонсу – ни рукопожатия, ни дружеских объятий. Приоткрываю окно, прислушиваюсь.
– Ваш сын… запрещаю вам вмешиваться, тем паче говорить с прессой… таким образом вы сможете не афишировать тот факт, что он был извращенцем.
Стеммонс зашатался – окончательно обезумел от горя.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

В центр, кручу ручку радиоприемника.
Станция КМПС: «В одном из джаз-клубов южного Лос-Анджелеса найден мертвым полицейский – по данным из полиции, причина смерти – сердечный приступ».
Поворот ручки, а там: «Стрельба в ночном клубе! Погибли пять негров!»
Аккуратное обращение с прессой – Эксли работает быстро.
Про Джона Гарольда Мишака – ничего.
Полицейская волна – какие-то идиоты полицейские назвали Джуниора по имени.
В Бюро, в свой кабинет – за чистой одеждой. В раздевалке я побрился и принял душ – измотан и взвинчен одновременно.
По коридору, в Отдел кадров – запросить образцы отпечатков пальцев Джуниора. Втихаря стащил и образцы Джонни Дьюхеймела.
В лабораторию – за фотоаппаратом и причиндалами для снятия отпечатков. Позвонил в «Пасифик Коут Беллз» – не преминув назвать имя Эксли.
И попросил:
Дать мне список исходящих вызовов с номера Гладстон 4-0629 за последние двадцать дней.
А также имена и адреса всех абонентов.
Не разглашать никакой информации касательно Джуниора Стеммонса-мл, без санкции на то шефа Эксли.
Позвонить мне на этот номер в течение четырех часов – со всеми результатами.
И снова в машину, снова радио:
Убийства в Уоттсе – негритянский проповедник винит алкоголь – «поработитель наших людей».
Вот что скормил журналюгам Эксли:
«Во время преследования преступника в закрытом ночном клубе в южной части города с сержантом Джорджем Стеммонсом-младшим случился сердечный приступ, от которого он скончался. Грабителю удалось скрыться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121