Мне оставалось еще раз пожалеть, что не удалось вырваться на его таинственные улочки и своими глазами увидеть то, что мне рассказывали другие. Похоже, что это действительно самое грешное место на земле, так как я даже из окна вагона видела большое количество ярко накрашенных женщин, одежда которых прикрывала лишь самую малость их загорелых тел. А одна юная леди вышла на улицу в черных чулках, которые были видны из-под ее короткой юбки, причем почти от того самого места, где они обычно крепятся резинками! Впрочем, она производила впечатление безумно счастливой молодой особы, с которой могла бы сравниться лишь женщина, чудом вырвавшаяся из цепких лап дьявола. Разумеется, это лишь малая толика того, что можно было увидеть в этом городке при других обстоятельствах. По улицам совершенно безбоязненно шныряли надравшиеся до чертиков мужчины, а на каждом углу виднелись яркие вывески игорных домов. А стрельба! Конечно, я с детства привыкла к ружейной стрельбе, но такого я еще не встречала! Казалось, что в этом городе стреляли почти каждую минуту. Я сама видела, как двое совершенно пьяных мужчин выскочили на улицу с длинными ружьями в руках и стали палить из них. К счастью, они были настолько пьяны, что не попали друг в друга, но ведь могло быть и по-другому!
Джесс быстро оттащил меня от окна и строго предупредил, что такие вот ковбои могут запросто промахнуться и ненароком попасть в поезд. Конечно, от таких стрелков можно ожидать чего угодно. После этого я схватила его за руку и громко рассмеялась. Он также начал смеяться, но у меня вдруг этот смех неожиданно превратился в плач, и я ревела у него на плече несколько минут, после чего дала себе слово никогда больше не допускать подобной слабости.
Покинув Один, штат Иллинойс, мы благополучно добрались до Кэйроу, где пересели на пароход и поплыли вниз по Миссисипи. Я была очень рада, что оказалась в весьма приличной каюте, хотя вскоре после отплытия капитан судна – добрый старый морской волк – несколько огорчил меня, заявив, что, кроме хорошей каюты, жену полковника Джереми ничего хорошего не ждет. Я старалась не думать о своем ближайшем будущем и вдоволь наслаждалась огромным старомодным пароходом, который, что было наиболее приятно в тот момент, снова направлялся на юг. На борту судна оказалось несколько бывших конфедератов, но они были вполне спокойными и незлобиво относились к своей нынешней участи. Джесс очень быстро отыскал своих старых друзей как среди бывших мятежников, так и среди северян, и они почти все это время провели, в кают-компании, играя в покер. При этом они все, учитывая, что я сестра Джесса, не возражали против того, чтобы я тоже сыграла несколько партий, да и он тоже ничего не имел против, так как прекрасно понимал, что никаких других развлечений на судне практически нет. К тому же ставки были не очень высокими и не грозили мне крупным проигрышем. Миссис Брукс, естественно, была крайне возмущена этим обстоятельством, и я ни минуты не сомневаюсь в том, что она непременно найдет возможность сообщить об этом «ужасном» случае моему мужу, добавив при этом несколько своих собственных пикантных подробностей. Ну что ж, откровенно говоря, меня это нисколько не пугает. Я наслаждаюсь общением с интересными людьми, но в то же время постоянно думаю о том, что вскоре мне придется окунуться в жуткую атмосферу неизвестности и постоянного страха.
Правда, по утрам меня по-прежнему подташнивало, что в условиях постоянной качки на судне было невыносимым, но ничего не поделаешь. Конечно, Джесс постоянно вился вокруг меня и всеми силами старался облегчить мою участь, но я в его помощи практически не нуждалась. Слава Богу, что через некоторое время мое самочувствие стало вполне нормальным.
В Мемфисе мы оставили наш пароход, и пересели на новое судно, идущее вниз по Уайт-Ривер. Эта часть путешествия понравилась мне больше всего, так как мы проплывали мимо живописных мест, захватывающих воображение своей непознанностью и загадочностью. Вдоль реки простирались бескрайние болота, изредка покрытые густыми сказочными лесами. В этих краях ночь наступала как-то очень быстро, почти мгновенно, а вечерние закаты и утренние рассветы были просто потрясающими. Правда, по ночам жужжали жуткие комары и прочие насекомые, не дававшие уснуть ни на минуту, но мне даже это не мешало наслаждаться неописуемыми в своем очаровании пейзажами.
Через четыре дня после того, как мы покинул Кэйроу, наш пароход медленно приблизился к порту Дивэллз-Блаф – самому оживленному и загруженному в этих краях. Даже жестокая война, казалось, обошла его стороной и уберегла от неизбежных разрушений. Словом, все здесь осталось в том же виде, как находилось до войны, и это, безусловно, не могло не радовать меня. В гавани постоянно сновали туда и сюда речные и морские суда, а доки были переполнены до отказа. Да и люди здесь совершенно другие. Они не суетливы и занимаются своими делами, что само по себе уже не могло не радовать глаз.
А я тем временем начинаю все больше и больше нервничать. Мы уехали отсюда вечерним поездом и доберемся до Литл-Рока к пяти часам. При одной этой мысли мое сердце начинает так бешено колотиться, что даже дышать трудно. Полагаю, что почти все женщины в моем щекотливом «положении» испытывают нечто подобное, но все же мне кажется, что мое состояние не зависит напрямую от состояния здоровья. Думаю, что это, прежде всего, связано с моим мужем, и я никак не могу понять, почему это происходит. Конечно, мы с ним враги, и дело здесь, по-видимому, не только в цвете его униформы. Собственно говоря, мы стали враждовать с того самого дня, когда впервые увидели друг друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139