И с видом полнейшего разочарования махнул рукой: дескать, что с него взять, с этого поганца чужеземного…
– Интересно, помилуют ли за красоту ваш город татары? – спросил Читрадрива, которому хвастовство сотника почему-то действовало на нервы.
Михайло метнул на него сердитый взгляд, но ничего не ответил.
Дальше ехали молча. Каждый был занят своими мыслями, большей частью невесёлыми. Карсидар поплотнее запахнул полы тёплого мехового кафтана, который вместе с шапкой выдал ему на дорогу тысяцкий. Ух, и похолодало же! За неделю, проведенную в Вышгороде, около берегов Днепра намёрз порядочный лёд. Почайна застыла уже до половины, а лежащая впереди Глыбочица и вовсе стала. Если так пойдёт дальше, под ледяным панцирем окажутся все реки и перестанут защищать от дикарей этот прекрасный город! Наоборот, из препятствия они превратятся в удобное для переправы место. Тогда и обороняться будет гораздо труднее…
Через Глыбочицу переехали прямо по льду, минуя лежавший немного в стороне мост, и направились к дороге, которая вела к юго-западной стороне крепости. Дальше шёл подъём. Карсидару пришлось быть предельно внимательным. У остальных лошадей на подковах были шипы, и они шли по обледеневшему, местами крутому склону без особого труда, в то время как Ристо время от времени спотыкался. Читрадриве было легко – ему Остромир выделил лошадь со своей конюшни…
Когда отряд был на полпути к воротам, от них отделилась маленькая фигурка и устремилась к всадникам. Русичи стали внимательно приглядываться к бегущему.
– Василько, что ли? – ни к кому конкретно не обращаясь произнёс ехавший впереди Ипатий.
– Вроде как Василько, – согласился сотник. – Видать, что-то случилось…
Он с сожалением оглянулся на Карсидара и слегка насмешливо сказал:
– Эх, древлянская твоя душа! Кабы ты догадался коня подковать как следует, сейчас бы мы наподдали и узнали быстро, в чём дело, а так…
Тут Михайло нетерпеливо крякнул и стегнул лошадь концом уздечки. Он бы и ускакал вперёд других, но был остановлен строгим окриком тысяцкого:
– Куды-ы?!
– Так поеду узнать… – сотник придержал свою пегую так же резко, как перед тем пустил вскачь.
– А ну не балуй! – приказал Остромир, который, наверное, не хотел, чтобы подчинённый получил известие раньше него.
На это Михайло ничего не ответил, а занял прежнее место в кавалькаде.
К счастью, ждать пришлось недолго. Несмотря на гололёд, парнишка нёсся под гору со всех ног, хоть и рисковал поскользнуться и свернуть себе шею.
– Ну, Василько, чего там? – крикнул нетерпеливый Михайло, едва вестовой приблизился к ним на достаточное расстояние.
– Остромир! Михайло! Князь у нас!.. – срывая голос, радостно завопил тот.
– Да ты что?! – как один человек изумились русичи, а потом беспорядочно посыпались вопросы:
– Кто?
– Когда?
– Откуда?
– Уж не Александр ли Ярославович откликнулся?
– Аль Михайло Всеволодович одумался и вернулся с полдороги?
– Не-а…
Разогнавшийся подросток попробовал затормозить, на бегу схватился за стремя сотниковой лошади, едва не грохнулся наземь, но всё же сумел удержаться на ногах. Из-под серой войлочной шапки по раскрасневшемуся лицу Васильки градом катился пот, он задыхался и даже пару раз начинал покашливать.
– Князь… новый. Ростислав Мстиславыч.
Вопреки ожиданиям Карсидара, это сообщение было встречено без особого энтузиазма. Русичи на некоторое время призадумались, а парнишка тем временем имел возможность отдышаться. Чем-то он напоминал Карсидару Сола – то ли повадками, то ли изумлённо-ищущим выражением глаз, – хотя был постарше и внешность имел совершенно другую. Да и говорил на чужом языке… Эх, всё-то здесь чужое!
– Так когда? – спросил Остромир, вышедший из состояния задумчивости раньше других.
– Вчерась, аккурат после обеда, – проговорил Василько, уже почти отдышавшийся.
– А чего нас не известили? – Михайло посмотрел на подростка так, будто именно он был виноват в этом, а не более старшие сотниковы слуги.
– Хотели, да ведь сегодня вас ожидали в Киев. – Василько сплюнул под ноги, с шумом вдохнул-выдохнул и, окончательно успокоившись, продолжал:
– Вот нас и выставили на всех воротах, через которые вы могли проехать. Меня на Подольские ткнули, – сообщил он, хоть это и так было яснее ясного.
– А-а-а… что Александр Новгородский? – без особой надежды спросил Остромир.
– Всё уже, всё! Есть у нас князь, и довольно об этом, довольно, – как-то слишком быстро заговорил сотник и добавил скороговоркой:
– Свято место пусто не бывает.
– А этот Ростислав из Мономаховичей? – осторожно спросил Читрадрива, который, в отличие от Карсидара, уловил разочарование русичей.
– Из Мономаховичей, из Мономаховичей, – проворчал Ипатий. – Через другого Ростислава Мстиславыча, прадеда его. У того Мономах дедом был.
– Ну, так что же вам ещё надо? – по-прежнему тихо и осторожно продолжал Читрадрива. – Сам ведь говорил в Вышгороде, что вам бы хоть какого князя…
– То я говорил, – возразил Михайло.
– А что лучшие князья – Мономаховичи…
– Я сказал. И от слов своих не отрекусь, как не отрекался никогда, – молвил Остромир. – И теперь скажу, что лучшие князья – это Мономаховичи.
«Они явно недовольны, как ни пробуют увильнуть от ответа», – почувствовал Карсидар мысль Читрадривы.
– Ну, объявился у вас князь, к тому же Мономахович. Что же тогда… – начал Читрадрива, но Остромир прервал его самым бесцеремонным образом:
– А кто тебе сказал, что мы недовольны? Князь есть, и слава Богу. Наоборот даже, – тысяцкий старался выглядеть весёлым, и это ему почти удавалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165