Их вождь любит меня, как брата. Это селение находится всего в нескольких милях отсюда. Там вы окажетесь среди друзей, которые будут уважать вас и заботливо ухаживать за вами.
— А ты сам, дитя мое?
— Я, матушка, буду навещать вас как можно чаще, и, поверьте мне, не много будет таких дней, в которые вы меня не увидите.
— Увы! Бедное дитя мое, почему ты так упорно желаешь вести эту трудную и опасную жизнь? Если бы ты только пожелал, мы были бы так счастливы вдвоем, живя один для другого в каком-нибудь маленьком городке на родине. Неужели ты забыл Францию, дитя мое?
Валентин тяжело вздохнул.
— Нет, матушка, — произнес он с усилием. — С тех пор как я снова вас увидел, все воспоминания моего детства, не знаю каким образом, оживили во мне желание увидеть Францию. Я думал, что это желание умерло, а оно только дремало во мне. Я понял это, увидев вас. Поэтому я намерен вскоре покинуть эту страну, чтобы возвратиться на родину.
— Увы! — произнесла она с мягким упреком. — Мы были бы там так счастливы. Почему бы нам не возвратиться на родину теперь же?
— Это невозможно, матушка, я должен исполнить свой священный долг. Но даю вам честное слово, что когда я выполню принятые на себя обязательства и буду свободен, мы не останемся здесь и одного лишнего часа. Имейте поэтому терпение, матушка. Может быть, не позже чем через два месяца мы отправимся во Францию.
— Дай-то Бог! — грустно произнесла старушка. — Хорошо, будь по-твоему, я подожду.
— Благодарю вас, матушка, ваша снисходительность делает меня несказанно счастливым.
Мать охотника тяжело вздохнула вместо ответа. Затем маленький отряд молча отправился в путь по направлению к селению команчей, которого и достиг около трех часов пополудни.
— Матушка, — сказал Валентин, — вы еще не вполне знакомы с обычаями индейцев, поэтому не поражайтесь, что бы вы ни увидели и ни услышали.
— Разве ты не со мной? — отвечала она. — Чего же мне бояться?
— О, — произнес он восторженно, — вы истинная мать!
— Увы, — прошептала она, подавив вздох, — ты ошибаешься, дитя мое, я только бедная старая женщина, которая любит своего сына, вот и все…
ГЛАВА XIX. Сын Крови
Белая Газель явилась к Сыну Крови, который расположился со своим отрядом на вершине холма, господствовавшего над окружающей местностью.
Уже наступил вечер, были разведены костры, и мстители, собравшись вокруг них, весело ужинали. Сын Крови очень обрадовался, увидев свою племянницу. Между ними завязался продолжительный разговор, в результате которого Мститель, как Сын Крови предпочитал называть себя, приказал ранчеро подойти.
Несмотря на всю свою наглость, достойный Андрес Гарот не без тайного страха предстал перед человеком, пытливые взоры которого, казалось, желали прочесть самые сокровенные мысли.
Сын Крови уже давно был хорошо известен всей прерии, а потому неудивительно, что Андрес Гарот почувствовал волнение в его присутствии.
Мститель сидел перед костром и курил маленькую индейскую трубку; возле него сидела Белая Газель.
Одно мгновение ранчеро почти раскаивался, что рискнул явиться к этому человеку, но затем чувство ненависти взяло верх и от волнения не осталось и следа.
— Подойди сюда, плут, — сказал Сын Крови. — Как сообщала мне сеньорита, ты воображаешь, что имеешь в руках средство погубить Красного Кедра.
— Разве я сказал «Красного Кедра»? — возразил ранчеро.
— О ком же, в таком случае, ты говорил?
— О брате Амбросио.
— Что мне за дело до этого негодного монаха, — сказал Сын Крови, пожав плечами. — Его дела меня не касаются, и я не хочу им заниматься. У меня есть другие, более важные обязанности и заботы.
— Это вполне возможно, — с уверенностью и невозмутимостью отвечал Андрес Гарот, — да мне-то дело только до одного брата Амбросио.
— В таком случае, ты можешь убираться к дьяволу, ибо я наверняка не стану помогать тебе в твоих планах.
Андрес Гарот нисколько не смутился таким грубым приемом. Лукаво улыбнувшись, он спокойно возразил:
— Как знать, сеньор.
— Не понимаю.
— Вам нужен Красный Кедр, не так ли?
— А тебе какое дело, плут? — ответил вопросом на вопрос Сын Крови.
— Что касается меня, то мне действительно нет до него никакого дела, я с ним никаких счетов не имею, а вот вы — это дело другое.
— Откуда ты знаешь?
— Я предполагаю это, сеньор, и вот потому-то я и намерен предложить вам одну сделку.
— Сделку! — презрительно повторил Сын Крови.
— Да, сеньор, — спокойно продолжал ранчеро, — и сделку очень выгодную для вас, смею уверить.
— А для тебя?
— И для меня тоже, конечно.
Сын Крови расхохотался.
— Этот человек сошел с ума, — произнес он и, обратившись племяннице, добавил:
— О чем вы думали, ведя его ко мне?
— Что же, — возразила Белая Газель, — все-таки выслушайте его, что вам стоит?
— Сеньорита права, — сказал ранчеро, — выслушайте меня, сеньор, ведь это вас ни к чему не обязывает. Кроме того, вы всегда можете отказать мне, если мое предложение вам не понравится.
— Это верно, — с презрением произнес Сын Крови. — Говори, плут, а главное — будь краток.
— О, я не привык произносить длинных речей!
— Хорошо, теперь к делу.
— Дело вот в чем, — решительно произнес ранчеро. — Вы желаете — не знаю почему, и это мне совершенно безразлично — отомстить Красному Кедру. По некоторым причинам, о которых не стоит говорить, я хочу отомстить брату Амбросио. Это ясно, не так ли?
— Вполне ясно. Продолжай.
— Прекрасно. Теперь вот что я вам предлагаю: помогите мне отомстить монаху, а я помогу вам отомстить бандиту.
— Твоя помощь мне для этого не нужна.
— Напротив, сеньор! Если бы я не боялся показаться вам дерзким, то сказал бы даже…
— Что?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86