Во всяком случае, с первого раза.– …Выходит, Кеннеди убили по ошибке? – недоверчиво переспросил рассказчика Дмитрий Олегович.В который уж раз за сегодня Птахин посмотрел на часы. Время «Ч» ежесекундно приближалось.– По ошибке, по ошибке, говорю же вам, – пробормотал он нетерпеливо. – Тоже мне, новость. Каждый порядочный продюсер об этом давным-давно знает. Пит Ньюмен, друг президента, сидел на переднем сиденье, прямо перед Жаклин. В Ньюмена этот Освальд и целился. Не то у него рука дрогнула, не то машина на ухабе подпрыгнула… В общем, пострадал президент совершенно зазря.– Но почему? – Курочкин все никак не мог связать концы с концами.– Что почему? – не тая раздражения, Шеф ответил вопросом на вопрос. – Почему ухаб? Почему рука дрогнула? Ваш коллега, вам виднее…– Я про Ньюмена, – уточнил Дмитрий Олегович.– О, господи! – со вздохом проговорил Птахин. – Может, вам всю историю мирового кино пересказывать? Хорошо, пожалуйста. В шестьдесят втором «Парамаунт» наложил лапу на прокат девяти лент с его участием, включая «Кошку на крыше», «Птицу юности», «Горячее лето» и прочую теперь уже классику. Зритель шел слабо, нужен был хороший толчок. Из Пита бы получился грандиозный покойник, на полсотни миллионов долларов… А тогда это были ого-го какие деньги! Освальда наняли всего за полмиллиона, Руби – вообще за бесценок, по нынешним деньгам… Ну, мы закончили с лекцией?– Мы только начали, – твердо сказал Курочкин.Шеф «Кинорынка России» вновь глянул на циферблат своего хронометра.– Вы меня разорите, – тоскливо выговорил он. – Двадцать две минуты… Зачем вам этот ликбез, и притом сейчас? Умоляю вас. Убейте Брюса подобру-поздорову, и я вам плачу по контракту… И забуду наши с вами недоразумения. Идет?Дмитрий Олегович помотал головой и сурово повел стволом из стороны в сторону. Винтовка здорово оттягивала ему руки, однако выпустить ее было бы крайне неразумно. Правда, господин Птахин сейчас больше боялся секундной стрелки, чем пули. Инстинкт самосохранения у него располагался где-то в районе бумажника.– Ладно-ладно, – произнес Шеф, с тревогой наблюдая за стрелкой. – Хотите про Мэрилин? Могу и про Мэрилин. Прокатчики поставили на ней крест после провала «Неприкаянных»… Да-да, картина провалилась, что бы потом ни писали! Белоснежная голубка Норма, это дитя непорочное, наркоманка, алкоголичка, с каждой неделей теряла товарный вид. Вы представляете себе киносимвол Америки с подбитым глазом, в морщинах, с привычкой к кокаину, с тремя дюжинами амурных историй? Уже в «Хористке» ее не гримировали, а штукатурили к каждому крупному плану! А в «Займемся любовью» во всех любовных сценах снимали дублершу… «Ферст филм продакшн» терпела космические убытки и могла провалиться совсем уже в шестьдесят первом. Но они терпели еще год, и только потом пошли на поклон к старику Голдвину: так, мол, и так, символ надо спасать, иначе – национальная катастрофа и пятно на Голливуде… Точь-в-точь, как потом Кортасар описал, только он везде называл Мэрилин Глендой, чтобы не судиться с «Юнайтед артистс»… Результат известен.– Поподробнее, – приказал Курочкин.– Господи, да я там не был, мне тогда тринадцать лет было… Откуда мне знать подробности? – разнылся Шеф «Кинорынка». – Только в общих чертах. Парни, нанятые Бродкастингом, накачали ее снотворным, а потом все свалили на цэрэу… Готово! Мученица-блондинка, общий плач по всей стране, на каждой ретроспекции – полные залы. Красиво сделали.Через двадцать лет Натали Вуд отыграли гораздо топорнее… Ну, все?– Не все, – упрямо возразил Курочкин. – Вы сказали про Натали Вуд…С каждым оборотом секундной стрелки господин Птахин проявлял все большую и большую нервозность. Вместо короткого отеческого напутствия (согласно контракту) он вынужден был зачем-то давать свидетельские показания по делам минувших дней. Что характерно, по чужим.– Бог ты мой! – едва ли не простонал он. – Ну, это все очевидные вещи, азбука кинопроката. Живые звезды – привереды, а мертвые на все согласны и ни с чем не спорят… Конечно, Натали Вуд не сама вдруг так утонула с бухты-барахты! Конечно, была проведена предварительная работа, и прокатчики «Вестсайдской истории» имели к тому отношение. Но что вы хотите? Бизнес есть бизнес! Нельзя ведь было делать ремейк, пока первый состав не впечатаешь в историю золотыми буквами. Уайзу еще крупно повезло, что он сам уцелел. Я слышал, что и из него хотели делать памятник… Так принято в кино, понимаете?– С трудом, – откликнулся Курочкин. Ему очень хотелось бросить чертову винтовку и сломя голову бежать отсюда прочь. Но делать этого было пока нельзя: стрелка еще не завершила своего бега.– Вы романтик, я смотрю, – с раздраженным удивлением проговорил господин Птахин. – Для человека вашей… м-м… вашей специальности это большая редкость. Мир кино красив только издали, когда ты в зрительном зале. А я уже лет двадцать как внутри… Вы же привыкли к своей работе? Вот и мы все привыкли…– …к убийствам, – уточнил Дмитрий Олегович. Его неприязнь к Шефу возрастала с быстротой перемещения стрелки. По привычке он попытался представить Птахина в гробу, однако представленная картинка его ничуть не огорчила.– Ой, только вы-то мне мораль не читайте! – досадливо скривился Птахин. – Можно подумать, вы сами зарабатываете на жизнь разведением кроликов!… Да, пусть к убийствам, если вам так нравится это слово. Се ля ви, как говорил покойный Патрик Дэвер. Кстати: думаете, Патрик покончил с собой?Черта с два, с чего бы ему! Более чем уверен, это «Гомон» постарался – чужими руками, ясное дело… В мире кино случайно умирают одни неудачники, а гибель звезды всегда срежиссирована.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113