Человек в светло-синем обмундировании отдавал отрывистые команды. Подчиняясь им, господин Птахин и киллер Сорок Восьмой (без винтовки) уже стояли лицом к стене и подпирали обеими руками эту самую стену. Курочкин хотел было сказать, что у него свободна только одна рука, однако никто, кроме овчарки, не обращал на него внимания. Да и собака скорее не скалилась, а улыбалась ему.Комната быстро наполнялась и другими светло-синими людьми с автоматами наперевес. Каждый из них первым делом спешил обратиться к своему командиру.– Товарищ капитан! – докладывал один. – Там еще пять комнат! Общая площадь превышает санитарные нормативы.– Товарищ капитан! – брал под козырек другой. – Обнаружен спортивный зал. Шведская стенка, батут, штанга, тренажеры.– Товарищ капитан! Спальня явно гостевая!…– Товарищ капитан! Компьютер с «Комбатом», без лицензии!…– Холодильник четырехкамерный!…– Зеленые насаждения в вазах!…Последним в комнату, запыхавшись, влетел совсем молодой светло-синий парень. Он победно потрясал клеткой с парой ошалевших соловьев. Клетка раскачивалась. Соловьи, решившие, что пришел их смертный час, жалобно чирикали безо всякой фонограммы.В другой руке светло-синий юноша сжимал несчастного рыжего кота. Тот уже был в полной прострации и не обращал внимания ни на близких птичек, ни даже на страшную овчарку.– Товарищ капитан! – радостно отрапортовал вбежавший. – Домашние животные в количестве трех. Также не указанные в декларации…Товарищ капитан в кепочке с козырьком потер руки и подытожил:– Так-так. Богато. И плюс к тому, – он показал на приставленную к подоконнику винтовку, – налицо огнестрельное оружие. Без признаков официального разрешения… Все ясно, приглашайте понятых.Светло-синие снова затопали по квартире, создавая невероятно много ненужного шума. Сквозь шум Курочкин едва расслышал, как стоящий у стенки киллер Сорок Восьмой что-то зло выговаривает господину Птахину про засвеченную квартиру и милицейский спецназ, а тот жалобно бурчит, что ни сном, ни духом.Дмитрий Олегович сделал вид, что разговор его не касается. Несмотря на благополучный финал всей истории с покушением, его все же немного мучила совесть.Дело в том, что светло-синие не были обычной милицией и тем более спецназом.Незадолго до появления в квартире Шефа с подручными Курочкин спустился к соседям с седьмого этажа и, заморочив пожилую пару сказками про заболевшую жену, проник к их телефону. Несколько минут он честно пробовал набирать 02 и каждый раз вслушивался в короткие гудки. Только после того, как времени совсем не оставалось, а милиция была упорно кем-то занята, Дмитрий Олегович решился. Скрепя сердце, он набрал три пятерки и, дождавшись слов «Налоговая полиция слушает!», протараторил свой наспех придуманный донос – на злостных неплательщиков, проживающих там-то и там-то.За налоговыми орлами, само собой, не заржавело.Пусть с опозданием, но они примчались на зов. 22 – Остановите здесь, – попросил шофера Курочкин. – Тут уже рядом, дальше я могу пешком.– Зачем тебе пешком? – удивился налоговый капитан. – Мы тебя сейчас прямо к самому подъезду доставим. К самой квартире… Ты на каком этаже?Светло-синий капитан был счастлив. Ему светили теперь новая звездочка на погоны, повышение по службе и наверняка немаленькая премия за боевые заслуги. Впервые его налоговые десантники пресекли не что-нибудь, а настоящий теракт, да еще международного значения. К тому же киллер Сорок Восьмой оказался еще в давнем розыске у Интерпола и у киевской Безпеки, по поводу какого-то политэкономического убийства… Оборотистый господин Птахин тоже был взят за жабры: как выяснилось, он уже третий год недоплачивал налог с полученной прибыли и совсем, жук такой, уклонялся от нового налога на экологию. Отныне ему придется расплачиваться по совокупности – и свободой, и валютой. Неизвестно, что для него хуже.– Дима, друг, ты нам всем теперь как родной! – распинался налоговый капитан, пока они ехали. – Можно сказать, наш внештатник. А для своих у нас льготы, по инструкции, законно… Повезешь шмотки из Турции, только предупреди нас – и мы тебе коридор откроем, копейки заплатишь. Ну, а будешь пригонять иномарку из Германии – опять же звони: растаможим в два дня и комиссионных не возьмем…Дмитрий Олегович машинально кивал капитану, со всем соглашаясь. Конечно, он знал, что никогда в жизни не воспользуется такими любезными, от чистого сердца, капитанскими предложениями. В чем, в чем, но уж в этом Курочкин был абсолютно уверен… – Не надо к подъезду, – сказал Курочкин. – Спасибо, я дойду. У меня тут еще одно небольшое дело. – Дело заключалось в пластмассовом мусорном ведре, без которого ему домой лучше было бы не возвращаться.Дмитрий Олегович нашел свое ведро именно там, где утром оставил: у отдаленного мусорного ящика, откуда и началась вся сегодняшняя эпопея. К счастью, за все время, пока он отсутствовал, никто не покусился на его пластмассовую собственность. Уже большой плюс.Во дворе по-прежнему было пустынно. Кто хотел, давно загорал на пляжах и дачах, а остальные наверняка смотрели телевизор. Только бедняга Мокеич на автостоянке поливал трудовым потом зеленую тещину «нивку». Как и несколько часов назад.– Все вкалываешь? – проходя мимо, полюбопытствовал Курочкин.– Третий раз ходовую часть смазываю, – с глубоким вздохом сообщил Мокеич. Утром он был похож на печального ослика Иа-Иа. Теперь – на каторжника после десятилетней отработки на рудниках.– С ума сойти, – посочувствовал Дмитрий Олегович.– А я что говорю? – Мокеич запустил промасленную руку куда-то в глубь мотора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113