» К этому времени я уже держал в руках ключи и вернулся к стоявшим в ряд машинам. Я выбрал два ключа. Первым отключил противоугонное устройство на коробке передач, второй сунул в зажигание, нажал на акселератор и выехал из ряда. Со стороны стоянки автомобилей я услышал звук нового взрыва и увидел вспышку от взорвавшегося бензобака. Я проехал по объездной дороге.
– По другой дороге, водитель, – указал полицейский аэропорта.
Мои руки с содранной кожей дрожали, и руль был влажным от крови и пота. Я включил радио, чтобы нагреть лампы передатчика.
– Что происходит, приятель? – спросил я.
– Не останавливайся, – ответил полицейский.
Я проехал туннель и помчался дальше, чтобы быть в безопасности, потом повернул налево от главной дороги, прежде чем включить дуплексную связь. Мне ответили мгновенно:
«Продолжай ехать по Гобою 7. Вперед!» – скомандовал оператор.
"Гобой 7 – Временному. Сообщение. Черный. Лондон аэропорт. Стоянка министерства авиации. Один студент. Макинтош. Плоский. Ножницы. Конец передачи".
«Временный – Гобою 7. По какому пути продвигаетесь?»
«Гобой 7. А4, приближаюсь к пустырю. Конец».
«Спасибо, Гобой 7. Роджер. Выключаюсь. Временный на связи».
Когда в связь по радио включился Доулиш, он проявил обо мне трогательное беспокойство, но не забыл в первую очередь осведомиться о названии моей страховой компании. Он сказал:
– Мы не можем позволить им выяснить, как это произошло, пока сами не дадим сообщение "Д".
Я скоро освоил искусство двойного отключения неисправной коробки передач.
Глава 21Таких ли денег это стоит?
Прекрасный солнечный день в Лондоне. Пятница. Полицейские стоят повсюду, как туристы. На Джермин-стрит два старика, ползущие как крабы, огибают «Холодные сыры» Пэкстона и Уитфилда. На пятиструнном банджо и аккордеоне они вытягивают сквозь хрупкий зимний воздух звуки песенки «Жизнь в розовом свете».
Джин ждала меня в ресторане «Уилтон». На ней был темно-коричневый костюм от Шанель. Как она могла позволить себе такое на свою зарплату? Меня ждал светлый шерри и новости об отчете Страттона. В устах Джин они прозвучали следующим образом:
– О'Брайен формирует один из своих знаменитых маленьких комитетов.
– Боже мой, – застонал я, – мне известно, что это значит!
– Ты туда не входишь, – успокоила Джин. – Доулиш сам занимается этим. Они обсудят командную цепочку.
– Власть, – сказал я, – это не шутка.
– Даже министерство обороны пытается принять участие.
– Вряд ли это имеет к ним отношение, – заметил я.
– Ты знаешь, как все бывает. – Джин поправила волосы. – Если они не сделают по крайней мере вид, что участвуют в том, в чем не хотят, у них не будет возможности выторговать то, что они хотят на самом деле.
– Ты очень хорошо осведомлена о том, над чем трудится межпарламентский комитет.
Джин улыбнулась.
– Я просто говорю тебе то, что знает каждая женщина.
Официантка принесла знаменитое меню «Уилтона», в котором не указываются цены. Я никогда не был настолько безрассудным, чтобы заказывать что-либо за исключением того, что рекомендует шеф, а в этот день мне вообще не хотелось напрягаться.
Принесли дыню, потом свежую лососину. Только после этого Джин заговорила о пакете, который мне дал да Кунья.
– Элис даже предсказала, что штемпель для изготовления соверенов будет украшать портрет королевы Виктории. Правда, блестяще?
– Блестяще.
– Как же, ты думаешь, она догадалась?
– Понятия не имею.
– Имеешь. Пожалуйста, скажи мне.
– По той простой причине, что королева Виктория – женщина.
– Была женщиной, – поправила Джин.
– Не придирайся. Я говорю женщина, когда речь идет о подделке соверенов.
– Ну и?
– Арабские, а также мусульманские страны вообще имеют на рынке очень много соверенов, так?
– Правильно.
– Мусульмане против женщин с открытым лицом, поэтому на большинстве поддельных соверенов изображен король. Следовательно, будет считаться, что соверен с изображением королевы Виктории вряд ли фальшивый. Вот почему нацисты и решили изготовить свою суперхитрую подделку с изображением королевы Виктории.
– И это срабатывает?
– Когда идея пришла им в голову, это было нечто из ряда вон выходящее, а сейчас такое используется уже годами, но поскольку цена подделки и подлинной монеты одинакова, кого это волнует?
– И Элис догадалась, что эта монета нацистского происхождения?
– Я сообщил по радио Доулишу и получил разрешение на вывоз пакета такого-то размера и веса. Элис выскочила с пробной попыткой сделать правильный вывод.
– Попыткой? – Джин налила мне еще немного кофе.
– Ну, пока это правильно. Но не будем делать скоропалительных выводов. На штемпеле нет никаких пометок, ничего, что указывало бы на его связь с подводной лодкой, нацистами или еще с чем-нибудь таким, понимаешь?
– Да, – кивнула Джин. – Ты хочешь сказать, что люди из Албуфейры могли подсунуть тебе все это только ради того, чтобы от тебя отделаться? Попросту говоря, откровенная взятка. Они не ожидали, что ты поверишь в их байку о появлении находки со дна моря. – Джин помолчала. – Или, если они думали, что ты послан Смитом, то взятка могла предназначаться для Смита. – Она снова помолчала. – Чтобы он предпринял что-нибудь.
– Или ничего бы не предпринимал, – возразил я.
Она взглянула на меня.
– Да, – сказала она, раздельно произнося каждое слово, – чтобы он прекратил расследование.
– Здорово! – воскликнул я. – Ты поняла это быстрее, чем Доулиш.
– Подожди. Ты утверждаешь, будто да Кунья сказал тебе, что пакет найден на теле моряка, выловленного рыбацкой сетью, но ведь они, «чтобы не баламутить дно», не рыбачат вблизи подводной лодки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75