— Пашу провожаете? — спросил голос в трубке.— Пашу? — опять переспросил Халандовский.— Он ведь у тебя? За столом?— Вроде того...— Дай ему трубку, пожалуйста. На два слова.— Трубку? — Халандовский явно не мог прийти в себя.— Аркаша, успокойся, — произнес голос улыбчиво. — Я не оторву его от вашей компании надолго. Так, минутка, вторая... Не больше.— Хорошо. — Опустив руку с трубкой вдоль тела, Халандовский запрокинул голову и некоторое время стоял, молча глядя в потолок. Потом тяжко вздохнул, поворотил свое лицо к Пафнутьеву, посмотрел на него печальными своими глазами и наконец протянул трубку. — Тебя, — сказал обреченно.— Кто? — Пафнутьев поднялся, подошел.— Лубовский. Видимо, из Парижа. Или из Лондона.На секунду, не больше, только на секунду замер Пафнутьев, остановившись перед Халандовским. Он уже протянул руку к трубке, качнулся вперед, чтобы сделать еще один шаг, но, услышав фамилию звонившего, замер в движении, как это бывает в сказках, когда принцесса нечаянно уколет палец веретеном и сбывается страшное пророчество колдуньи. Пафнутьев беспомощно оглянулся на Худолея и Шаланду, снова повернулся к Халандовскому и наконец взял трубку.— Пафнутьев на проводе! — с напором произнес он, гася в себе растерянность.— Здравствуйте, Павел Николаевич. — Голос Лубовского был таким же вкрадчивым и доброжелательным. — Извините, что нарушил вашу беседу... Водка у Аркаши такая же холодная?— Гораздо холоднее, чем обычно, — заверил Пафнутьев.— Это Лубовский беспокоит.— Да уж догадался.— Догадался? Как?— По голосу, — весело ответил Пафнутьев. Он уже пришел в себя и готов был разговаривать долго и неуязвимо.— Это приятно. — Теперь уже был озадачен Лубовский. — У меня такое ощущение, что мы с вами можем встретиться.— Пути господни неисповедимы! — воскликнул Пафнутьев.— То есть... Вы подтверждаете мою догадку? — в голосе Лубовского явно поубавилось и вкрадчивости, и доброжелательности. Он как бы посерьезнел. Дурацкие вскрики Пафнутьева, похоже, его озадачили.— Господи! — продолжал радоваться Пафнутьев. — Юрий Яковлевич! Да после халандовской водки, после халандовского мяса я готов подтвердить все, что угодно!— Мне приятно сознавать, Павел Николаевич, что у нас общие друзья.— Взаимно, Юрий Яковлевич!— Мне говорили о вас, как о человеке опытном, справедливом, обладающем высокими профессиональными качествами.— Да, я такой, — заверил Пафнутьев, посерьезнев.— Всего доброго, Павел Николаевич. Думаю, мы сработаемся.— До скорой встречи! — воскликнул Пафнутьев и тут же положил трубку, поскольку его запал заканчивался и продолжать разговор в таком же тоне он уже не мог. — До скорой встречи, дорогой, — проговорил он уже нормальном голосом и с тяжким вздохом опустился на свой стул.— Хорошие у тебя друзья, Аркаша.— Стараюсь, — сдержанно ответил Халандовский.— Похоже, он узнал о моей командировке в Москву раньше меня.— Наверняка. Так, Паша, будет продолжаться и впредь. Не исключено, что о твоих планах, задумках он будет знать до того, как эти планы и задумки созреют в твоей голове.— Вот такой монстр?— Как видишь.— Ты не звонил ему, не сообщал, что я у тебя буду за этим вот столом?— Паша! — укоризненно возопил Халандовский.— Тогда наливай, — и Пафнутьев выдвинул свой стакан к середине стола. * * * Проснулся Пафнутьев на удивление свежим, будто и не было вчерашнего перебора у Халандовского. Некоторое время он лежал, глядя в потолок и припоминая подробности затянувшегося застолья, звонок Лубовского не то из Парижа, не то из Лондона, напутствия и предостережения друзей, которые сыпались на него в этот вечер в невиданном изобилии. Совершенно не думая о предстоящей командировке, он с удивлением обнаружил, что все решения уже приняты, что он знает, что делать, как поступить, в каком порядке. Пафнутьев частенько ловил себя на этой странности — не напрягаясь и не терзаясь, он позволял организму самому принимать решения. И беззаботно занимался всякой мелочевкой, встречался с друзьями, шатался по городу, наблюдая быстротекущую жизнь, а вечером заваливался спать. Но наутро, наутро обнаруживал, что работа проделана, выводы сделаны, решения готовы и ему остается лишь выполнить все то, что кто-то для него подготовил тщательно и безошибочно. Есть старая русская сказка, в которой злая мачеха измывается над падчерицей, заставляя ее выполнять непосильную работу — перебирать зерно, прибирать избу, мыть и стирать. Но той помогают мыши, птички и прочая мелкая живность. Девочка спокойно ложится спать, а утром с удивлением обнаруживает, что вся работа выполнена.Нечто похожее происходило и с Пафнутьевым, правда, не общался он ни с воробьями, ни с мышами, хотя не отказался бы, да и кто откажется...Встав с кровати, он прошлепал босыми ногами на кухню, заварил большую чашку крепкого чая и, втиснувшись в угол, сделал первый глоток. Через некоторое время в дверях появилась Вика. Постояв, тоже присела к столу, запахнув поплотнее халат.— Пьешь? — спросила она.— Пью.— Это хорошо. У меня такое чувство, будто ты хочешь мне что-то сказать.— Хочу.— Говори. Внимательно тебя слушаю.— Значит, так. — Пафнутьев замолчал, отвлеченный очередным глотком чая.— Говори, говори, Паша. — Вика подперла подбородок кулачком. — Ты еще вчера вечером пытался что-то сказать, но силы тебя оставили. Так бывает, я привыкла.— Неужели пытался? — удивился Пафнутьев.— Ты произнес слово «командировка».— Ага... Выходит, я был достаточно трезв. Все правильно... Значит, так... Еду в командировку. В Москву. Генеральная прокуратура. Особое задание. Сложное, опасное, чреватое.— Надолго?— Не знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88