Мне кажется, никому не дано испытать более острые чувства. — Рид помолчал, чувствуя, что его слова, несмотря на их искренность, все же звучат преувеличением. — Но мне надо знать, что ты тоже этого хочешь. Я должен быть уверен, потому что… потому что я не хочу тебя обидеть.Честити подняла на него блестевшие от слез глаза и прошептала:— Ты сказал, что хочешь быть рядом со мной. Я тоже хочу этого, Рид… Но я помню и другие твои слова. Ты говорил, что у тебя свои недостатки, у меня — свои, и они уводят нас в разные стороны. — Замолчав, Честити сделала глубокий вздох и продолжила с явным усилием: — Может, это и так, — губы ее задрожали, — но одно я знаю точно: я хочу тебя, Рид, очень хочу. — Она опять замолчала, заметив сомнение в его глазах. — А ты уверен в своем желании, Рид?Рид ответил пылкими ласками и поцелуями.Сердце отчаянно стучало в груди Честити. Она задыхалась от непереносимого желания. Их страсть накалялась с каждым мгновением. Рид быстро снял одежду, раздел Честити и прижался к ней всем телом. Ей казалось, что еще немного, и ее сердце разорвется от восторга.Она обвила Рида руками за шею, с наслаждением запустив пальцы в светло-русые, выгоревшие на солнце волосы. Ею владела странная уверенность, что она родилась ради этого мгновения в его объятиях и что на свете нет большего удовольствия, чем отдаваться ему так же полно, как он отдавался ей.С каждым поцелуем в ней росло какое-то сладкое томление, с каждой лаской желание становилось все более требовательным. Волнуя ей душу мучительной, пронзительной нежностью, он поднял ее к таким чувственным вершинам, где восторг был обжигающе остер и напоминал боль. Он не отказывал себе ни в чем… кроме одного.Она знала, что момент близок. Она чувствовала это по его пылкому поцелую, дрожи его сильного тела, по его страстному взгляду, с которым он откинулся назад и скользнул рукой у нее между ног.— Пора, милая, — прошептал Рид, и она снова охнула, — я должен знать, что ты хочешь меня так же сильно, как я тебя. Скажи, что ты меня хочешь, Честити.— Я хочу тебя, Рид, — проговорила она дрожащими губами.Ласки Рида становились все более смелыми. Теперь он дразнил маленький бутончик ее страсти, и новые пьянящие ощущения накатывали на нее сладостными волнами.— Я должен знать, что нужен тебе так же, как ты нужна мне. Скажи, что я тебе нужен, — прошептал он, глядя на нее блестящими голубыми глазами.Задыхаясь от наслаждения, Честити простонала:— Ты… ты нужен мне.— Повтори, Честити. Я хочу еще раз услышать эти слова. Скажи, что я тебе нужен, что ты так же сильно, как я, мечтаешь о нашей близости.Он раздвинул ей ноги и начал быстрыми нежными движениями ласкать теплое мягкое лоно. Честити с замиранием сердца почувствовала его набухший символ страсти.— Скажи мне это, Честити.Выхватывая слова из кипящих глубин сердца, Честити хрипло проговорила:— Я хочу тебя, Рид. Еще никогда в жизни я не испытывала такого сильного желания.Рид проник в нее. Она тихо охнула и закрыла глаза, но боль быстро прошла. Рид застонал от удовольствия и начал осторожно продвигаться глубже. Ее тело плотно обхватило его горячую твердую плоть. Она крепко прижала его к себе, чувствуя, как нарастает его нетерпение. Рид начал двигаться, сначала медленно и нерешительно, потом быстрее и яростнее. Вскоре она забыла обо всем. В каждом вздохе ей слышалось его имя, а перед глазами крутился радостный калейдоскоп красок. Наконец все это многоцветие взорвалось ярким фейерверком, и она унеслась вместе с Ридом к сияющим вершинам блаженства.Девушка лежала, ощущая в себе влажную плоть Рида, и слушала, как дождь барабанит по парусиновой крыше фургона. Она уже не боялась этого звука. Рид превратил его в упоительный ритм любви, навсегда избавив ее от навязчивых страхов.Преисполненная признательности и тепла, оставшегося после мгновений близости, Честити медленно открыла глаза и наткнулась па его внимательный взгляд.
У Моргана было отвратительное настроение. Кончита поняла это сразу, как только он вернулся в хижину в мокром дождевике и заляпанных грязью сапогах. Остальные мужчины зашли следом за ним. Почти не разговаривая между собой, они сняли плащи и повесили их на крючки у двери.С самого утра они клеймили скот под проливным дождем, и дела шли неважно. Кончита слышала доносившийся из загона сердитый голос Моргана. Ливень все не кончался, и грязь сильно мешала работать. Кончита знала, что Морган вернется злым, и делала все возможное, чтобы сгладить его недовольство. Она с особым усердием приготовила обед и потратила немало времени и трудов на свою внешность: до блеска расчесала черные волосы, вылила на себя остатки духов, которые купил ей Морган несколько месяцев назад, надела чистые блузку и юбку.Мужчины топтались у порога, не решаясь первыми идти к столу. Они ждали, когда Морган сделает первое движение. Кончита видела, с каким презрением Морган покосился в их сторону, и с упавшим сердцем подумала, что когда-нибудь такой же взгляд он может бросить и на нее. Внутренне содрогаясь, она ждала скандала, и он не преминул разразиться.— Чего вы ждете? — рявкнул Морган, сверкнув темными глазами. — Есть хотите? Так садитесь! Сегодня вы не заработали себе на пропитание, но это еще не значит, что вы останетесь без обеда.Мужчины с ворчанием уселись за стол, и Тернер не удержался:— Мы не виноваты, ты сам это знаешь. Нельзя клеймить скот под дождем, от такой работы мало проку!— Нельзя, говоришь? В вашем распоряжении было много солнечных дней, чтобы сделать работу, а вы все проспали. Это, по-твоему, можно? — Морган вонзил вилку в кусок говядины и шлепнул им по тарелке, потом поднял голову и злобно оглядел сидящих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75