Подняв голову вверх она увидела одинокую звезду, сверкающую как ледяной маяк на фоне черного неба сквозь переплетения голых ветвей ночных деревьев.
Но тут в ее одиночество вторгся посторонний звук. Где-то поблизости кашлянул часовой. Покой нот был нарушен. Глубоко вздохнув, она повернулась к двери, чтобы вернуться в комнату.
В этот момент в коридор проникли лучи света и клубы табачного дыма из открывшейся двери, послышались отголоски громкого взволнованного обсуждения — на пороге кто-то стоял, намереваясь выйти из общей комнаты. Это был Мейер, его квадратные плечи загородили свет, проникающий наружу, а затем он закрыл дверь за собой.
— Вы замерзнете, — произнес он озабоченно.
— Здесь не так уж и холодно, — отозвалась Анджелина.
— Мы не хотим, чтобы вы заболели. Это было бы уже слишком, — в довершение ко всему случившемуся с вами, — он снял свой белый мундир и, прежде чем она успела что-нибудь возразить, набросил его ей на плечи.
От нагретого его телом мундира исходило тепло и распространялись те запахи, которыми пропахла общая комната. Бели бы она и попыталась снять его одежду с плеч, это ей не удалось бы, он придерживал мундир за лацканы, мешая ей сбросить его.
— Может быть, мне лучше вернуться в комнату?
— Один момент. Я давно хотел поговорить с вами, Анджелина, но не мог застать вас наедине.
— А в чем собственно дело? — спросила она, когда Мейер вдруг умолк, как бы заколебавшись.
Он отпустил лацканы мундира и, опершись одной рукой о стену над головой Анджелины, наклонился к ней поближе.
— Я наблюдал за вами на протяжении всего этого времени — с тех самых пор, как Рольф похитил вас. Ваше поведение и самообладание ничего, кроме восхищения не вызывало во мне. Если бы вы знали, как часто я испытывал сострадание и жалость к вам.
— Вы очень добры, но…
— Пожалуйста, дайте мне договорить. Вы очень сильная женщина и все же очень хрупкая. Мне все время хотелось защитить вас. Более того, я страстно мечтал иметь право защищать вас, обеспечивать вашу безопасность. Отныне и навсегда. Вы… вы знаете, кто я — незаконнорожденный сын короля; и все же я обладаю определенным влиянием и имею довольно высокое положение в Рутении. В качестве моей жены вы были бы приняты при дворе и окружены уважением…
— Вашей жены? — у нее голова пошла кругом. — Вы просите моей руки?
— А чего же еще? Неужели вы подумали, что я предлагаю вам оставить Рольфа, чтобы вступить со мной в те же отношения, в каких вы находитесь с ним? Я бы ни за что на свете не стал оскорблять вас.
— Я… я прошу простить меня, но вы должны признать, что до сегодняшнего дня вы не давали мне повода задуматься над такой перспективой, я вообще не ожидала ничего подобного с вашей стороны.
— Обстоятельства, в которых мы находимся, слишком необычны. Рольф не погладит меня по головке за то, что я вмешиваюсь в его личные дела, а он — как вы знаете — мой военный командир, мой принц, и к тому же мой единокровный брат. Но меня заставила говорить с вами моя глубокая озабоченность вашим благополучием.
— Вы упомянули чувства сострадания и восхищения, и это все, что вы испытываете ко мне?
— Бывают очень счастливые браки, которые основываются и на меньшем. Но если вы спрашиваете о любви, то я могу дать вам ее…
Анджелина взглянула на его неясно очерченное в темноте лицо, погруженная в сумятицу собственных мыслей и эмоций. Он внушал чувство надежности, безопасности, доверия, уверенности в завтрашнем дне. Могла ли она отказаться от всего этого, находясь в нынешнем своем жалком положении? И все же, если сравнить ту страсть и радость, которые дал ей Рольф, отношения с Мейером не сулили ей ничего подобного и потому не привлекали ее по-настоящему. Она не могла найти в себе ни тени ответного чувства к нему.
— Мейер, я не могу… принять все это всерьез. Вы плохо знаете меня, а я — вас.
— Я знаю вас достаточно, чтобы предложить то, что предложил. Но я вовсе не ожидал, что вы вот так сходу примите мое предложение. Я вовсе не требую, чтобы вы сегодня же покинули Рольфа и бросились в мои объятья. По правде говоря, я не уверен, что Рольф позволит вам сделать это. Но позже, когда это приключение подойдет к концу, знайте, что я буду ждать вас, я снова приду и сделаю вам предложение.
Было совершенно ясно, Мейер не сомневается, что Рольф рано или поздно бросит ее, и он хочет смягчить этот удар. Анджелина, казалось, должна была испытывать к Мейеру чувство благодарности, но вместо этого ее охватила мучительная досада. Услышав звук открывающейся двери, она быстро повернула голову и увидела, что в коридор вышел Рольф. Он направился к ним упругой походкой, в которой таилась сдержанная сила. Это была поступь хищного волка. Волосы Рольфа отливали золотом в неярких лучах одинокой лампы, висевшей в коридоре.
— Твоя очередь заступать в караул, — сказал он Мейеру вкрадчивым голосом, однако четко выговаривая каждое слово.
— Да, конечно, — голос Мейера звучал напряженно, он выпрямился и повернулся, чтобы идти.
— Подожди, — остановил принц. — А мундир?
Он снял его с плеч Анджелины и швырнул в сторону Мейера, тот вынужден был отклониться, чтобы поймать его.
На мгновение взгляды обоих мужчин скрестились, как шпаги, но тут же Мейер коротко кивнул и двинулся прочь в темноту.
— Не пора ли нам спать? — Рольф взял Анджелину за руку и повел по направлению к спальной комнате.
Анджелину охватил холодный озноб — но не потому, что она замерзла, лишившись теплого мундира Мейера. Причина была в другом. Она покорно следовала, увлекаемая Рольфом, через холодную пустую смежную комнату — в спальную, которую она делила с Рольфом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174