Вдоль рядов ходили моряки, торгуя с рук попугаями и маленькими обезьянками.
Покупателями в основном были мужчины, хождение на рынок считалось слишком грубым и малодостойным для леди занятием, поскольку леди вынуждены были бы торговаться с неотесанными торговцами и постоянно взглядом натыкаться на индейцев, одетых, а скорее искусно задрапированных, лишь в одно тканое полотнище. Тех же женщин, которые все же рисковали появляться на рынке, всегда сопровождал слуга, чтобы защитить их в нужный момент и поднести до дому купленные продукты для стола. Это в первую очередь относилось к элегантно одетым мулаткам, любовницам богатых и знатных горожан, эти посетительницы рынка имели при себе обычно еще и служанку, единственная обязанность которой состояла в том, чтобы большим веером постоянно обмахивать свою госпожу, отгоняя от нее многочисленных вблизи реки москитов.
Но Анджелина почти не замечала весь этот калейдоскоп звуков, красок и разнообразных запахов: гниющих овощей, свежей зелени, свежевыделанного меха, лука, чеснока, перца, гвоздики и других многочисленных пряностей. Взгляд Анджелины был прикован к стремительно движущейся фигуре служанки. Она увидела, как Мария остановилась у розовощекой немки, торгующей огромными головками золотистого сыра, и к ней вдруг приблизилась закутанная с головы до ног в плащ с капюшоном из дешевой шерстяной ткани женщина, которая незаметно взяла из рук служанки корзину с едой. Анджелина так была занята наблюдением за происходящим на ее глазах, что не заметила тощего кота, вьющегося у ее ног. И наступила на его хвост. Кот заорал благим матом. Анджелина, испугавшись от неожиданности, отпрянула в сторону и задела локтем искусно построенную на прилавке пирамиду апельсинов, которые посыпались в разные стороные, прыгая по мостовой. Два маленьких мальчика, притаившихся рядом, бросились за ними. Торговец завизжал несвоим голосом, и моментально на рынке воцарилась суматоха, поднялся невообразимый шум. К тому времени, когда инцидент был исчерпан, и все успокоились, Марии и Клэр уже и след простыл.
Неужели они заметили ее, Анджелину? Или их моментальное исчезновение было лишь простой предосторожностью? Но почему Клэр все еще пряталась? Неужели она знала, что Рольф и его свита в Новом Орлеане, или ее заставляет прятаться от людских глаз раскаянье — своего рода самобичевание? Так какова же причина столь странного поведения Клэр — страх или стыд?
Анджелине внезапно сильно захотелось увидеть Рольфа и все ему рассказать. Это желание было столь непреодолимым и настоятельным, что она даже остановилась посреди улицы, ошеломленная такой неожиданной переменой своего отношения к принцу. С каких это пор ее доверие к Рольфу стало таким совершенным и безоговорочным? И если она может довериться ему в этом случае, то почему бы ей не довериться принцу и в другом — в том, что касается ее будущей судьбы?
Поймав на себе любопытный взгляд няньки, ведущей одетого в бархатные короткие штанишки малыша с легким обручем в руке, она продолжила свой путь, правда, понятия не имея, куда и зачем она идет. Она миновала церковь Святого Людовика и сад Святого Антония рядом с ней. Анджелина шла, ощущая восторг от внутренней свободы, но вместе с тем в ней росло чувство замешательства и удивления над собственной глупостью. Она вдруг отчетливо осознала, что надежности и защищенности она не найдет нигде и никогда. То, что это можно обрести в браке, казалось ей теперь иллюзией, о чем свидетельствовала судьба вдов всего мира — одиноких и обездоленных. Единственную надежную крепость имело смысл отыскать или построить в самой себе, чтобы стойко и мужественно противостоять всем бедам и несчастьям этого мира, оставаясь твердо стоять на ногах, вне зависимости от того, одержишь ли ты победу или потерпишь поражение.
Как только такой бастион внутри себя будет возведен и укреплен, можно смело выходить к людям, чтобы встретить их с любовью и дружеским доверием. Люди же малодушные, те, кто склоняется при первом же вызове судьбы и нуждается в постоянном комфорте и поддержке, не способны ощутить горького, но и бодрящего вкуса славы, которым наслаждается тот, кто одиноко противостоит всему миру или вступает в смертельный поединок с равным противником, будь то мужчина или женщина.
Когда Анджелина наконец осознала, где же она находится, перед ней возвышалось здание Французской дипломатической миссии, построенное из серого камня и оштукатуренного кирпича. В миссии в эти часы проходила церемония утреннего приема посетителей.
На ступенях вдоль парадной лестницы стояла шеренга слуг в ливреях, их начищенные пуговицы горели золотом в лучах весеннего солнца. Вереница экипажей и карет вытянулась на несколько кварталов, некоторые же посетители — более скромные по своему положению к достатку — подходили к зданию пешком. Леди в роскошных утренних туалетах, и мужчины во фраках, высоких стоячих воротничках и вышитых жилетах торжественно всходили по ступеням вверх к массивной двухстворчатой двери, распахнутой сейчас настежь.
Снаружи было видно, что в помещении горело множество канделябров, игравших бликами в шелковых занавесях и драгоценностях присутствующих дам.
Толпа посетителей, видневшаяся в проеме дверей, терялась дальше в тени просторного помещения; тех же, кто устраивал прием и кого почтительно приветствовали гости, не было видно. Анджелина видела только, как входящие мужчины низко кланялись, а леди делали глубокий реверанс.
Кто еще мог бы удостоиться чести всеобщего поклонения, кроме представителя королевского дома?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174