— Нет? — Коби вскинул брови, смерил взглядом сэра Рэтклиффа и мягко обратился к девочке, сделавшей очередной реверанс в надежде выклянчить монетку у второго джентльмена. — Беги к отцу, малышка.
Садовник закончил работу и теперь катил пустую тачку сквозь арку в кирпичной ограде сада. Девочка кивнула и, схватив тряпичную куклу, умчалась. Сэр Рэтклифф проводил ее голодным взглядом.
Теперь, вспоминая это мгновение, Коби чувствовал, как ярость ворочается в его душе, словно запертый зверь, готовый броситься на любого, кто войдет в клетку. Хендрик, умеющий тонко чувствовать его настроение, спросил:
— Что случилось, Джейк?
— Ничего. Всего лишь воспоминание.
Его подозрения оправдались. В курительной комнате их дожидался Кенилворт в сопровождении Дагенхэма и Бьючампа. Кенилворт выглядел, словно неумолимый судья. Бьючамп оставался невозмутимым.
Кенилворт был краток. Он сообщил о подозрениях молодого Фоллиота и других игроков.
— Ради принца мы обязаны разоблачить его, — подытожил он, — и по возможности обойтись без скандала.
Бьючамп кивнул.
— Принц предоставил мне полную свободу действий. Он предложил, а я согласился с ним, что сэр Рэтклифф должен подписать документ, в котором признает свою вину и поклянется больше не играть в карты. Кроме того, он должен будет публично объявить, что получил телеграмму, вынуждающую его немедленно уехать в Лондон. Я обратился к опытным людям с просьбой выступить в роли свидетелей. Фоллиот-младший слишком молод, чтобы взвалить на него эту ношу, особенно если сэр Рэтклифф попытается запугать тех, кто выступит против него. Я пригласил мистера Ван Дьюзена и мистера Гранта, поскольку они оба опытные игроки. Я наслышан о превосходной памяти мистера Гранта, и уверен, что сэру Рэтклиффу будет непросто опровергнуть его свидетельство. Надеюсь, вы согласитесь, мистер Грант.
— Конечно, — ответил Коби, — как бы неприятна ни была мне эта ситуация. Я еще в первый вечер заметил странности в поведении сэра Рэтклиффа за игорным столом. Он кладет фишки на карту, на которую ставит, и держит сверху руку с карандашом. Если карта выигрывает, он придвигает еще несколько фишек и тем самым увеличивает свой выигрыш, а если карта проигрывает, то он украдкой снимает с нее свои фишки. Я ничего говорил лишь потому, что являюсь гостем в вашей стране и в вашем доме.
— То же самое утверждал и молодой Фоллиот. Вы говорили с ним об этом, Грант? — спросил Кенилворт.
Коби покачал головой.
— Нет, я не обсуждал это ни с кем. Должен признаться, меня очень удивляла его манера игры. Учитывая, что он джентльмен и один из приближенных его королевского высочества, я думал, что ошибаюсь. Но если и остальные… — Он пожал плечами.
— Остальные согласны с вами, — веско произнес лорд Кенилворт. — Они видели то же, что и вы. А вы, Ван Дьюзен? Вы согласны?
— Конечно, согласен, — ответил Хендрик. — Я и не сомневался в том, что этот Хинидж постоянно жульничает. Но при всем моем уважении, лорд Кенилворт, я считаю неразумным приглашать свидетелями в столь щекотливом деле двух американцев. Поэтому я бы предпочел остаться в стороне.
Нахмурившись, лорд Кенилворт сказал:
— Я считаю, что ваше мнение обоснованно, Ван Дьюзен. В таком случае предлагаю, чтобы свидетелями выступили лорд Рейнсборо, Дагенхэм, Грант и я. Сегодня вечером мы будем внимательно следить за действиями Хиниджа. После игры встречаемся здесь, чтобы поделиться наблюдениями. Это все, джентльмены. Вопрос должен быть решен. Бесчестное поведение любого из нас расшатывает основы общества.
В коридоре Профессор (так прозвали Хендрика Ван Дьюзена на американском юго-западе) отвел Коби в сторонку.
— Выходит, ты своего добился, Джейк, — сказал он, понизив голос, чтобы не услышали остальные. — Я знаю, что ты жаждешь крови Хиниджа. Но будь осторожен. Мы не на Диком Западе.
Очередное предупреждение! В последние дни они как из мешка сыплются. Коби прошептал в ответ:
— А жаль, Прохвессор. Естественно, я буду осторожен. Но он все это заслужил.
Профессор покачал головой.
— Джейк, Джейк! Мир не всегда можно переделать по-своему. Я всегда буду рядом, когда понадоблюсь, но на этот раз опасность сильнее, чем ты думаешь.
— Уверяю тебя, риск оправдан. И я обойдусь без прикрытия — не хочу никого впутывать, особенно если Кенилворт и его друзья сделают все за меня.
— Тебе так долго везло, Джейк-Попрыгунчик, что одно лишь это меня настораживает. Повадился кувшин по воду ходить…
Ван Дьюзен умолк, взглянув на Коби. Он слишком хорошо знал этот взгляд и понимал, что спорить бесполезно.
— Ну хорошо, пусть будет по-твоему. Только потом не говори, будто я тебя не предупреждал. А теперь давай поговорим о чем-нибудь другом, ради Бога.
Дина сидела в гостиной рядом с принцессой Уэльской. Но, даже разговаривая и смеясь, она могла думать лишь об одном.
Она теряет его. С того вечера, когда Дина уличила мужа в краже бриллиантов, он начал отдаляться от нее. О, нет, он не был жесток или невнимателен к ней, и только человек, знающий его так же хорошо, как она, мог догадаться, что происходит.
Ей уже казалось, будто она начинает понимать Коби, казалось, что он вот-вот раскроет перед ней свою душу, но после похищения все изменилось. Он был неизменно любезен с ней, а по ночам, когда они любили друг друга, проявлял еще больше нежности и теплоты. Казалось, он превращается в другого человека, молодого, невинного, почти такого же неопытного, как она. И тем невыносимее было видеть его днем, холодного и замкнутого.
Дина не напрасно пыталась защитить себя и не хотела признаваться ему в любви, но, даже сознавая это, продолжала любить его и бояться за него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62